сексом заниматься, а то чертей «натопчет» тебе, – выживут из дома, – дала добрый совет подруге Лида.
– Я и сама уж это поняла, только вины моей здесь нет: хотела помочь «бедолаге» от чистого сердца, ведь он ещё совсем молодой, – без опыта…
Двое
После спуска в подвал она долго привыкала к темноте. Наконец вблизи она разглядела его. Он сидел неподвижно, толи спал, толи дремал, – в густых подвальных сумерках это трудно было определить. Неожиданно он повернул голову к ней.
– Ну, что сучка драная!?
В этой реплике невозможно было найти раздражения, скорее сквозило равнодушие с легкой неприязнью.
– Да так…
– Чего там, – он сделал кивок головой в сторону перекрытия подвала, – на верху, тебе не хватало? Красиво жила, молча наблюдала, когда меня «опускали» сюда? Да?
– Дык, я…
– Не надо оправдываться, сучара – наше положение уровнялось… Присаживайся рядом, – обижать не буду.
Она присела вплотную к нему, склонив голову ему на плечо.
– Были же мы дорогой когда-то вместе…
– Ага, пока меня в подвал не «выпнули».
– Виноват же был, – попробовала слегка осудить его действия она, стараясь придать своему голосу самый миролюбивый тон.
Он оттолкнул слегка её голову плечом, – ссорится желания не было: она в чём-то была права.
– А что ты думаешь: я всегда должен был униженным себя чувствовать? Нет, этого никогда не будет. Природа моя бастует!
– Природа твоя пусть бастует, но поведение должно быть адекватным – социальным, как любят теперь говорить.
– А ты сама – то, как в социуме живёшь? Жрёшь не в меру; не умеренность – вот главный философский закон твой.
– Уж, очень ты любил соблюдать законы, – снимает она голову с плеча друга, громко возмущаясь.
– Чего же тебя «опустили», – говорю на тюремном жаргоне, – начал возмущаться и он.
– Чего? Чего? Переела тортов и отравилась…
– И всего – то?
– Ну, сходила «по – большому» на ковёр…
– А-а-а, – обрадовался и запрыгал он. – Ты попросту нагадила. У меня есть шанс, – они простят мои прегрешения: сползать за рыбой на стол, даже преступлением назвать нельзя!
Он торжествовал.
– Я сейчас поднимусь наверх, дорогая. Но, забывать тебя не буду. Я буду тебя приглашать на постную и скромную трапезу, – будь уверена.
Он высунул голову наверх из подвала. Мощная волосатая рука схватила его за загривок и поднесла к кучке неопределённой формы на ковре, а ещё через мгновение ткнула его мордой в вонючие испражнения подруги.
– А-а-а, – замяукал он.
– Понял! – ответила «Волосатая рука» «опуская» его в подвал.
– Ну, и что теперь ты скажешь сучка поганая? – Я наелся твоего г…..а!
Он с остервенением
