style="font-size:15px;"> Проснулся Банников от громких криков жены, которая возмущалась по поводу того, что он – дерьмовый хозяин, не загнал во двор корову, и оставил её не доёной…
– Не может быть, возразил супруг. – Кого-то вчера доил… Молоко в холодильнике… Проверь!
– Кого-то доил, – передразнила его супруга. – Ты посмотри хмырь усатый, кто стоит на улице!
Протерев глаза, он отдернул штору на окне, затем «гмыкнул» и прямо в трусах вместе с супругой отправился в хлев. И каково было их удивление, когда там обнаружили чужую корову.
– Так, ты – пьяный дурень подоил корову Мякишевых, которые всю ночь проискали её в лесу…
– Однако, бес попутал: масть коровы поменял.., – недоуменно разводил руками Банников. – Без очков-то всякое может показаться.
На Кликун-озере
О, жалок тот, кто носит крики
В своей душе, всегда смущенной
Блажен, с кем говорят негаснущие лики
Его душа – как лебедь сонный.
Августовский день короток, быстро переходит в длинную и тревожную ночь. Не успеет завечереть, как легкая, влажная прохлада уже окутывает округу молочным косматым туманом. Огромное солнце, как оловянное блюдо – матово-блестящее, но не дающее животворного тепла, чуть задержавшись, исчезает за кромкой леса.
Тропинка, огибающая Кликун – озеро, вела к Афониной заимке, расположенной в густом непроходимом ельнике, на самом краю болота. Местные жители называли заимку по – разному: келья, скит, жильё пустынника.
Хозяин избушки, старец Афоня, объявился здесь несколько лет назад. Откуда, как и почему именно здесь он поселился – никто не ведал. Сердобольные старушки обычно говорили о нем: «Много претерпел…»
Осторожно, стараясь не замочить ноги, обутые в лапти, согбенный старец подходил к избушке. В правой руке посох – ивовая палка, обработанная бобрами, в левой – чётки. Выразительное лицо обрамляли бело-жёлтые патлы и борода. На голове – шапочка из черного сукна.
Обычный поход старца в село на этот раз был особенно неприятным: милостыню давали только богомольные старушки: божий дар не велик, но и его надо поделить с друзьями – зверями. Но горше всего для него было оскорбление двух молодых юношей, требовавших талоны на спиртное. Не мог объяснить старец, что живёт только «даром божьей пищи», а посему не вхож в Советы за талонами. Не поверили – обыскали, но кроме псалтыря в суме его ничего не было… «Проваливай старая ветошь», – с такими словами один из них толкнул старца в грудь. Упал он, головой ударился сильно, до беспамятства. Видел, как Божья Матерь держала на руках Лебедя… Гладила его шептала: «Спи, душенька, спи».
Сколько пролежал – не помнит, пока не увидел склонившейся над ним лик старушки, окатывающей его холодной водой. – Вот и обмывать начали, – спокойно, без тревоги, подумал он. –
