нет. Он вызывал бурю. Он производил панику в сердцах иудеев.
Послушаем еще Иоанна:
«Возроптали на Него иудеи за то, что Он сказал: «Я есмь хлеб, сшедший с небес» (6:41).
И вот еще: «Тогда Иудеи стали спорить между собою, говоря: как Он может дать нам есть Плоть Свою?» (6:52).
Нет, не случайно Он так прямо и кратно повторял эти грозные в своей простоте слова —
вы будете сыты Мною! В закосневших сердцах законоучителей, фарисеев и книжников нужно было произвести бурю, чтобы хоть немножко пошатнуть их, подвигнуть к Живому Богу. И расслабленных Он исцелял на их глазах, и слепые прозревали. И мертвые вставали из гроба (уже в трупных пятнах, – какая ужасающая и разящая подлинностью
подробность!), а они… Вот опять из Евангелия от Иоанна:
«Столько чудес сотворил Он пред ними, и они не веровали в Него, да сбудется слово
Исайи пророка: «Господи! Кто поверил слышанному от нас, и кому… открылась мышца Господня?» Потому не могли они веровать… народ сей ослепил глаза свои и окаменил сердце свое» (12:37—40). Это о древних иудеях, о которых сам Бог сказал в гневе своем: Народ лукавый и жестоковыйный! – это о возлюбленном народе, которому даровал За-
кон и просил лишь одного – соблюдайте свято его, и воздается вам сторицей.
Не соблюли и Закона. А тут является со своей любовью какой-то нищий, и кроме Закона (который все же – десять незыблемых заповедей в своей основе) добавляет еще и Любовь. Выходит, и бойся Бога, и смиряйся пред Ним, да еще и – Люби? Это уже чересчур, не наш это Мессия, не наш Избавитель…
Но так, вероятно, могли рассуждать фарисеи и ветхозаветные законники, а Христос ведь нес Свое Слово прежде всего не им, а Своим братьям-ученикам. Но посмотрите что говорят меж собою они, ошарашенные предложением им – Себя! – «Многие из учеников Его, слыша то, говорили: Какие странные слова! Кто может это слушать?» (6:60). Так свидетельствует любимый ученик, Иоанн. Но и другие евангелисты говорят о том же, пусть не столь резко, но о том же, о том же!..
Вообще «варварство» Новоявленного страшно смущало иудейскую аристократию. И традиций-то Он не соблюдал, и как будто специально злил законопослушных иудеев – именно в субботу, священный для них день, когда нельзя творить ничего, кроме молитвы, исцелял немощных и слепых. Причем нередко прямо в синагоге, на глазах у всех. Словно
бросал вызов. Да, собственно, это и был вызов. – Чтобы отчетливо дошло до закосневших сердец – доброе, пусть и малое деяние, угоднее Его Отцу, нежели пышное славословие. Так Он пытался сказать им: «Не человек для субботы, но суббота для человека»…
Нет, не услышали, не приняли… А Он и к Посту относился весьма либерально, что также возмущало их, ибо не поняли – Он-то и есть Главная Пища.
А как Он со Своими учениками к трапезе приступал? О, это «варварство» возмущало аристократов едва ли не больше, чем нарушение субботы! Прямо
