на колени расчехленный меч. Рядом со стулом стояло большое медное блюдо на случай, если придется бить тревогу. Марка это беспокоило, но никто не приходил. Шли дни, затем дни сложились в месяц, а Децим все не посылал ни людей, ни каких-либо сообщений.
Жизнь на ферме продолжалась по заведенному порядку. Выполнив свои дневные обязанности, Марк приступал к обучению Цербера. Как и предупреждал его Аристид, собака стала настороженной к другим людям, явно предпочитая Марка и козопаса.
Однажды поздно вечером, когда Марк уже засыпал при бледно-желтом свете масляной лампы, падающем на простой сундук – единственную мебель в комнате, вошла его мать и присела на постель.
– Последнее время я почти не вижу Цербера, – сказала она, гладя сына по волосам. – Во дворе его совсем не видно. Раньше мне приходилось следить, чтобы этот плут не стащил чего-нибудь из кухни.
– Я опять держу его в кладовой.
– Зачем? Его вполне можно держать в доме.
– Это из-за обучения, – объяснил Марк. – Аристид сказал, что лучше, чтобы некоторое время Цербер не общался с другими людьми.
Ливия подняла брови и пожала плечами:
– Наверное, старик прав. Он хорошо знает животных.
Марк кивнул, улыбнулся матери. Она посмотрела на него, и ее рука вдруг замерла у него на голове. По ее лицу промелькнуло что-то похожее на боль, и Марк внезапно забеспокоился:
– Мама, что случилось?
Ливия быстро отняла руку:
– Ничего. Правда. Просто ты на миг напомнил мне твоего отца. Вот и все.
Она погладила его по щеке и наклонилась поцеловать. Потом поднялась, собираясь уйти, но Марк удержал ее за руку.
– С нами все будет хорошо? – тихо спросил он.
– Ты о чем?
– Те люди опять придут?
– Не беспокойся, – помолчав, ответила она. – Тит защитит нас. Он всегда защищал.
Марк успокоился, о чем-то ненадолго задумался, а потом спросил:
– Отец был хорошим солдатом?
– О да. Одним из лучших. – Ливия закрыла глаза. – Я поняла это, едва увидела его.
– Когда ты познакомилась с ним?
Она взглянула на сына и помолчала, прежде чем ответить:
– Я познакомилась с Титом после подавления восстания.
– Восстания рабов? Того, которое возглавлял гладиатор?
– Да. Спартак.
– Отец однажды рассказывал мне об этом. Он говорил, что Спартак и его соратники были самой большой угрозой для Рима. Они были самые стойкие и самые храбрые люди, с какими ему приходилось сражаться. Он участвовал в том последнем бою с рабами. – Марк припомнил историю, рассказанную отцом. – Он говорил, что это было самое ожесточенное сражение, в котором он когда-либо участвовал. У рабов было очень мало оружия, но они сражались до конца. Лишь небольшую горсточку удалось взять в плен.
– Да…
– Если
