другими детьми, стараясь не попадаться на глаза веселым отмечанием родственникам и друзьям родителей. Получалось это не всегда, поэтому однажды, лет в шесть, после очередного вопроса о будущем, Саша задумалась: кем же она хочет быть… тогда, когда вырастет…
Следующее застолье было новогодним, настроение у всех гостей было, естественно, направлено в самое возможно-счастливое будущее, и, вопрос будущего Саши, конечно же, – стоял очень остро. Но девочка уже приняла решение и была готова отвечать, – она больше не пряталась ни от тощего дяди Леши, ни от его пышногрудой жены – тети, названной родителями странно для столь провинциального места рождения – Клеопатры.
Тетя Клеопатра работала в небольшом продуктовом магазине, что в городе считалось работой почти элитной, – она обладала определенной властью – властью «оставить» продукт редкий, или – не оставить, потому как просящий не так давно осмелился критиковать ее пышность и любовь к очень холодной водке. То ли элитность работы, то ли – веселость характера тети Клеопатры наложили отпечаток на ее голос и манеры: Клеопатра была невероятно громкой, она словно заполняла собой все пространство – сначала – физически, умело питая свое тело, и потом – голосом и жестами, не оставляя присутствующим выбора. Когда говорила Клеопатра, мир вокруг замолкал. Именно по этой причине, когда Клеопатра легким движением увешанной тяжелыми золотом браслетами руки умело подхватила тощую Сашу и усадила себе на колени, провозгласив тот самый вопрос, все присутствующие и новогодствующие, покорно замолчав, преданно повернулись в сторону оратора:
–
Сашенька, девочка, кем ты хочешь быть, когда вырастешь, красавица моя? – хотела спросить тетя Клеопатра нежно и любя, но получилось это у нее, как всегда, – требовательно.
Саша уже знала, что взрослые, отвечая на вопросы серьезные, обычно сначала откашливаются, потому девочка серьезно прокашлялась, слегка напугав возможной болезнью маму и опасностью заражения гостей, и громко, почти как Клеопатра, серьезно произнесла:
–
Никем!
Родственники и знакомые за столом разочарованно заохали, кто-то даже потянулся за рюмкой – запить несчастное будущее девочки. Мама Саши, сидевшая рядом с тетей Клеопатрой, больно схватив дочь за руку, шипела ей на ухо:
–
Скажи, скажи, что хочешь быть учительницей!
Саша любила маму, но слово учительница быстрому произношению не поддавалось, потому гордо, как она видела делают актрисы в фильмах, когда им что-то не нравится, – подняв подбородок вверх, снова громко пояснила:
–
Никем! Никем я хочу быть!
Тощий дядя Леша лишь траурно мотал головой из стороны в сторону, папа Саши пытался пояснить, что – мала она еще для принятия таких решений. Тетя Клеопатра была единственной, кому, похоже, было все равно, кем Саша хочет быть: тем же легким движением отяжеленной браслетами руки она спустила девочку с колен, посоветовала ей лучше питаться и, подняв рюмку, произнесла обычный новогодний тост.
Твердое решение стать никем никак, в понимании родителей и постоянных гостей дома и посетителей застолий, не сочеталось с неожиданным интересом девочки ко всему на свете. Вскоре Саша пошла в школу, где удивляла этим странным интересом и учителей. Она не задавала вопросов, как остальные дети «почему», «как это», – услышав нечто, что было ей незнакомым даже звучанием, она бежала на перемене в школьную библиотеку, где подавала листок бумаги, на котором всегда записывала непонятное, – библиотекарю, – даме, давно желавшей избавиться от работы в шумной школе уходом на пенсию. Уставшая женщина обычно пыталась отделаться от девочки, но та настойчиво требовала найти «что-то об этом». Итогом стал звонок родителям Саши из школы, во время которого столь же уставшая учительница транслировала и пожелание библиотекаря – купить девочке Большую советскую энциклопедию или что-то в этом роде. Папа Саши, всю жизнь проработавший каменщиком, конечно, про энциклопедию слышал, но – насколько она Большая – не знал, потому с обычным для него энтузиазмом, начал обзванивать всех знакомых, о которых знал – на квартирных антресолях тех могли пылиться не только собрания сочинений Ленина и Сталина, но и та самая – Большая советская. Полностью энциклопедию не нашли, но уже через пару дней тощий дядя Леша принес несколько томов, удивленно повторяя:
–
Ну не знаю, не знаю… я ночью пару статей прочел – ничего не понял… намучается Сашка то…
Получив невероятный подарок, Саша протерла тома от пыли, паутины и прочих следов времени, за неимением в комнате книжного шкафа с полками, способными вместить огромные книги, бережно сложила их под кроватью. У нее был план, но осуществить его было непросто – тома были не все. Саша решила разыскивать все непонятные слова в статье, которую читала и если что-то не понимала – в следующей – делать тоже самое. Проблема
