меня поразила ее утомленная поза. Видимо, она совершенно измучилась в пути, но боялась присесть, понимая, что потом вряд ли поднимется.
Терьеры подошли к пони и залаяли. Наша лошадка фыркнула и вскинула голову. Двуколка качнулась. Хозяин грубо отозвал собак, и они убежали прочь. Его окрик привлек к нему мое внимание.
На вид ему можно было дать лет сорок. Смуглое лицо с дубленой кожей в ореоле густых черных кудрей. На Бреннане были крепкие рабочие башмаки, но в остальном он был одет гораздо лучше своей бедной жены. В коричневом вельветовом костюме с кротовым жилетом он, наверное, казался себе настоящим франтом, но, по-моему, больше походил на дикого зверя – крупного и передвигающегося на задних лапах. На шею он повязал ярко-алый платок, подчеркивавший его своеобразную, грубую красоту. В отличие от него жена, если когда-то и была миловидной, давным-давно растеряла всякую привлекательность.
Бреннан повернулся к доктору и ко мне и, подняв свой примятый цилиндр, отвесил театральный поклон со словами:
– Добрый вам день, господа почтенные!
Я разозлилась оттого, что меня вновь причислили к «господам», ведь я всего-навсего дочь почтенного доктора; но еще больше мне не понравилось, что так меня приветствует Бреннан, чьи манеры граничили с наглостью. Его сверкающие черные глаза взирали на нас с насмешкой; когда же он посмотрел на меня, я заметила в них явное одобрение, что мне совсем не понравилось.
В ответ на его приветствие мы с Лефевром молча кивнули. Бреннан снова нахлобучил на голову цилиндр и обратился к Гринуэю:
– Я зайду к вашим хозяйкам и спрошу, нужны им мои услуги или нет.
– Я им передам, – сухо ответил Гринуэй, которому, на верное, тоже не понравилась явная насмешка Бреннана.
Гринуэй тряхнул поводьями, и мы тронулись в путь, оставив Бреннана и его жену позади.
– Кто он такой? – спросил доктор Лефевр.
Гринуэй изогнулся на своей скамейке.
– Джед Бреннан, сэр, по профессии бродячий крысолов. Он обходит нас регулярно, как судья, и всегда появляется примерно в одно и то же время, хотя постоянно вроде бы обитает в Лондоне. По-моему, он смахивает на цыгана. Вот почему он больше любит бродить по дорогам, чем жить в большом городе.
– Он честный человек?
– Ну да, сэр, если вы имеете в виду, вор он или нет. Вроде бы он не ворует; во всяком случае, мы за ним ничего такого не замечали. Ему хорошо платят за труды. Крысы-то водятся везде, и у крысолова всегда найдется работа.
У меня тоже появился вопрос.
– А его бедная жена всегда путешествует с ним?
– Да, мисс. Она всегда идет с ним, даже когда носит. Они вдвоем разбивают лагерь где-нибудь на пустоши или в лесу и ставят там палатку. Я не слышал, чтобы они доставляли кому-то хлопоты.
Я больше ничего не сказала, только сердито сжала губы. Я поняла, что, сказав «носит», Гринуэй имел
