зовут Илаха[9], – ответила она. Глаза девушки были так доверчиво распахнуты, что в них можно было погрузиться. Нет, вернее сказать, утонуть, потому что они напоминали глубокое озеро со сверкающей поверхностью.
– У меня лопнула струна, не знаю, что теперь делать… – вновь повторила она и, повернувшись, ушла.
– Не волнуйся, лопнула струна – не беда, поставишь другую, новую, – сказал ей вслед композитор, пытаясь успокоить девушку и в то же время удивился ее беспокойству из-за какой-то там струны. А вообще-то струна лопнула действительно очень не кстати. Ведь он хотел дослушать. Не долго раздумывая, он решил достать для нее струну и спустился вниз. Женщины все еще разговаривали. На улице, расспрашивая прохожих, он добрался до магазина музыкальных аксессуаров, что на удачу было недалеко от музея. Здесь он купил комплект самых лучших из того, что там было, виолончельных струн.
– Куда ты ходил? – по возвращению в музей спросила его жена, – пойдем, я хочу тебе показать кусок ковра.
– Понравился вам музей? – спросила смотрительница.
– Да, очень, – но композитора интересовало другое, и он спросил: – где сейчас та девушка, игравшая на виолончели?
– Когда, здесь? – услужливо спросила смотрительница.
– Здесь, минут пятнадцать тому назад. Звуки доносились из верхнего этажа.
– Не могу понять, о ком вы говорите, – ответила женщина, – подождите, я спрошу у нашего директора, может он знает?
Смотрительница пошла за директором. В это время жену композитора заинтересовал какой-то экспонат. Она подозвала мужа:
– Посмотри сюда, вот на эти обломки фарфора. По-твоему, это кофейный сервиз?
– Не может быть, во времена, соответствующие возрасту этих обломков, в этой стране кофе не пили и даже не знали, что это такое, – ответил ей муж.
– Тогда зачем им был нужен этот кофейный сервиз? – удивилась женщина.
С приходом работников музея, муж и жена отошли от обломков старого фарфора.
– Здравствуйте, – приветствовал их директор, – говорят, вы кого-то ищете. Какую особу вы хотели видеть?
– Ее зовут Илаха. Так она мне представилась, – ответил композитор.
– У нас музей небольшой и здесь не бывает много народу, обычно: смотрительница, кассир и сторож. Среди них нет той девушки, которую вы ищите, и никто здесь на виолончели не играет. Хотя, – директор посмотрел на свою работницу, – может, здесь были студенты?
– Нет, – опровергла смотрительница, – кроме этого эфенди и его супруги никого на сей час в музее нет.
– И я здесь никого не видела, о ком это ты? – спросила жена музыканта.
Не может быть! Композитор все прекрасно помнил. Он видел Илаху всего каких-то пятнадцать-двадцать минут назад.
– А есть ли у вас в музее виолончель? – спросил он у директора.
– Да, – ответил
Илаха – семитское слово, в переводе означает: богиня. Также и женское имя.
