ойкнула, Денис быстро выровнял машину. Водитель грязной «японки» недовольно просигналил, фура на встречке мигнула фарами.
– Так ты всю премию ментам отдашь. – Денис не видел лица девушки, но по голосу чувствовал, что та улыбается. Хотел еще поднажать, но не рискнул: снег быстро таял, превращаясь в мокрую кашу, да и скорость потока стала снижаться. В снежной мути показались красные огни габариток, Денис тихонько ругнулся и перестроился в правый ряд за «газелью».
– Ну не всю, – он приподнялся на сиденье и ничего не увидел за ржавым корытом, что ползло впереди, потом высунулся в окно, но с тем же успехом. Поток тормозил, а снег вдруг усилился, и в мутной пелене виднелись сине-красные ленивые всполохи.
– Не всю, – гася злость на нежданную преграду, – повторил Денис, – а что такое?
Ира откинулась на спинку сиденья, отвернулась, поправила волосы. Денис прикусил язык: разговор предстоял не из приятных. Помолчали минуту, две, машины намертво встали в пробке, по разделительной проехала машина ДПС и потерялась в снегу. Ира так и смотрела в окно, Денис включил печку, и по остывшему салону дунуло тепло.
– Подожди немного, – глядя на ржавый бампер «газели», сказал он, – сейчас пока не получится. Я помню, что обещал, – Денис глянул в зеркало заднего вида, на гладко причесанную, волосок к волоску, темную макушку, – сделаю, только позже.
Поток неспешно тронулся вперед, потихоньку доехали до Шараповки, старого района на выезде из города. Вдоль дороги показались ветхие, больше похожие на бараки, двухэтажные дома. Их зачем-то выкрасили в веселые цвета: розовый, желтый, нежно-зеленый, и халупы диковато смотрелись меж темных кривых тополей и лип, уже облетевших на зиму. По обочине ковыляли две бабки, они то и дело оглядывались и переговаривались между собой. Выбрались на проезжую часть перед носом «ровера» и побрели на ту сторону, волоча за собой коляски.
– Сколько ждать? – негромко спросила Ира. – Еще год, два? В этом деле каждый месяц на счету. Денис, я не могу так, мне придется уехать, здесь у меня ничего не получится.
Про отъезд речь зашла впервые, Денис сжал руль так, что пальцы побелели. Надеялся, что передумала она, но чуда не произошло. Ира профессионально занималась танцами, и успешно, надо сказать, на конкурсы ездила, на отборы. И в конце лета ей пришло приглашение в школу если не всемирно, то в Европе хорошо известную. Учиться предстояло три года, а по окончании на выпускниц стояла очередь: без до неприличия хорошо оплачиваемой работы не оставалась ни одна из девушек. Загвоздка заключалась в одном: школа была итальянской, и обучение стоило, мягко говоря, немало, и Денис себе позволить этого пока не мог. Только-только квартиру купил без ипотеки, и денег осталось в обрез.
– Нафиг тебе этот Мулен-руж, – пробормотал он, – одни понты.
– У меня для них роста не хватает, – мигом откликнулась Ира, – и акробатика слабовата. Да и не нужен он мне, я бы вернулась после учебы и сама могла тут тренировать других, у кого способности, задатки и желание есть. Я же не
