километрами земли. Когда бы и какое бы преступление ни совершалось, в любом расследовании к камерам прибегали в первую очередь.
– Та, что над входом в Армянскую патриархию, засекла жертву незадолго до семи часов, – ответил Пинкас. – За ней кто-то шел, но рассмотреть не позволил дождь. Сколько мы ни увеличивали, ничего не получилось. Может, убийца, а может, и нет.
– А камеры на углу улицы Армянской патриархии и Сионских ворот? Вход на территорию собора в их поле зрения.
– Они слишком удалены, – объяснил Пинкас. – В дождь ничего не разобрать. Мы пытаемся отследить путь жертвы: где и когда она вошла в Старый город. Но на это потребуется время.
– Камеры на территории? – поинтересовалась Шалев.
– Когда я уходил, материал все еще просматривали, – ответил Бен-Рой. – Нава считает, что потребуется еще пара часов.
Первый сержант кивнула и потеребила значок на голубой полицейской форме.
– Хорошо, разделим это между собой. Ури, займись своими камерами – выясни все, что только можно обнаружить. Я хочу знать о каждом шаге жертвы с того момента, как она оказалась в Старом городе. Когда поступит материал с камер системы видеонаблюдения территории храма, ты со Шварцем тоже его просмотри. Кто дежурный сержант службы видеонаблюдения?
– Талмон, – ответил Пинкас.
– Скажи, чтобы дал тебе в помощь пару своих людей. Нам нельзя терять на это много времени.
– Уже пытался. Он сказал, что у него нет ни одного свободного человека.
– Передай, пусть найдет. Иначе ему придется иметь дело со мной, а уж я, пусть не сомневается, надеру его плюгавую задницу.
Бен-Рой улыбнулся. Улыбнулись все. Лея Шалев отличалась уравновешенным характером, особенно по сравнению с Игалом Дорфманом, следователем по делу об убийстве учащегося иешивы, первостатейным приставучим тупицей. Но и она под настроение не давала спуску и могла любому накрутить хвост.
– Надо, чтобы полицейские в форме обошли всю территорию храма от двери к двери, а затем весь Армянский квартал, – продолжала она. – Потребуется много полицейских. Моше?
– Займусь, – ответил Перес.
– Клецман размножит фото, возьмешь у него. И вот что, Ури, если есть хоть сколько-нибудь пристойные кадры с камер, это бы тоже пригодилось.
Пинкас кивнул.
– Амос, возьми на себя старые и нераскрытые дела – не всплывет ли что-нибудь подобное. И потряси своих информаторов.
Намир тоже кивнул.
– Армяне среди них есть?
– Парочка.
– С ними тоже поговори. Как знать, может, кто-нибудь что-нибудь слышал.
– Я только что разговаривал со знакомым армянином, – вмешался в разговор Бен-Рой. – Он владелец таверны и держит ухо востро. По его словам, никто, ни один человек из их общины не способен на такой поступок.
Шалев немного подумала, а затем проговорила:
– Тем
