на котором штатский пиджак сидел как мундир. Как говорил князь Гагарин – «Поехали»!
Вспышка сработавших ракетных двигателей на мгновение ослепила камеры наблюдения – но фотоэлементы притушили на них яркость белого пламени. Ракета-носитель буквально подпрыгнула на столбе раскалённых газов, оставляя за собой дымный след.
– Что вы сделали с топливом? – негромко спросил русский наблюдатель.
– Всего лишь улучшили его химический состав, – ответил японец, глядя не на экран, а на приборную панель. – Более совершенные составляющие, высокая чистота окислителя – собственно, вот и все.
– Да – конечно – технологии не стоят на месте…
«Он смотрит, но не видит!» –, одновременно подумали оба японских инженера. Его высочество был прав.
Телекамеры продолжали следить за ракетой, исчезающей в безоблачном небе. Сначала она поднималась вертикально вверх, затем начала постепенно и плавно уклоняться, язык яркого пламени превращался в бело-жёлтый диск.
– Выключение первой ступени, – выдохнул представитель ОКАА – он он хоть и немец был пацифистом и думал о ракете исключительно как о средстве вывода полезного груза на околоземную орбиту. – Включается маршевый двигатель второй ступени…
Теперь, когда визуальный контакт с ракетой был потерян, все повернулись к панели с приборами телеметрии. Ракета продолжала ускорение, следуя точно по расчётной траектории и направляясь на восток. На экранах демонстрировался её полет в графическом и дискретном вариантах.
– Разве траектория полёта не высоковата?
– Мы хотим убедиться в том, что можем вывести полезный груз на достаточно высокую орбиту, – объяснил руководитель проекта. – Убедившись в точности вывода на орбиту, оставим полезный груз в космосе, через несколько недель он войдёт в плотные слои атмосферы и сгорит.
– Правильно. Сейчас в околоземном пространстве скопилось столько мусора, что это того и гляди станет угрозой для наших пилотируемых кораблей. – Сотрудник ОКАА задумался, а затем решился на интересующий его вопрос: – Какова полезная нагрузка ракеты?
– Две с половиной тысячи килограмм. Для нашего ракетостроения это большой шаг вперед.
– Неплохо, – вежливо согласился с ним русский.
Вы планируете геостанционарные системы? Тогда третья ступень вашей ракеты должна обладать мощной тягой?
Японский инженер улыбнулся и уклончиво ответил;
– Эти данные – коммерческая тайна.
– Отстрел и отделение второй ступени, третья ступень и полезный груз продолжают полет. Вспышка двигателей ориентации, корректирующих направление полёта, сейчас включится маршевый двигатель третьей ступени…
– Потеря сигнала, потеря телеметрии! – послышался голос в центре управления полётом.
Старший
