рать, да так, чтобы родители не распознали ложь. Иначе мама поднимет панику без всякой причины. Может, потребует у папы приставить к Стифу дополнительного телохранителя. И может, будет не так уж неправа, раз от теперешнего Стиф легко ускользнул. Достаточно было сказать, что хочет немного побыть с друзьями. В принципе, даже не соврал.
Папа не станет ей возражать. Как не станет ни ругаться, ни запирать его в комнате. Скорее всего, скажет: «Я очень в тебе разочарован», и это будет хуже любого наказания. Сын министра развития – и вдруг окажется разочарованием? Да ни за что!
Впрочем, мрачные мысли о том, что еще только будет, да и то не точно, исчезли так же быстро, как исчез вкус бананового десерта во рту. Стиф с сожалением понял, что доел последний кусочек. Конечно, он мог бы купить еще, но тратить все карманные деньги на вкусности было бы очень неразумно.
Решив так, Стиф проводил взглядом скрывшийся в облаках запущенный кем-то бумажный фонарик…
– Эй, смотри, куда прешься, – возмутился здоровенный прохожий, в которого по невнимательности влетел Стиф. Однако тут же сменил тон на более благодушный, стоило только увидеть, что перед ним ребенок. – Надо быть аккуратнее.
– И вам бы не помешало, – быстро нашелся с ответом Стиф. – А то так и будут в вас все врезаться.
– Такому здоровяку это не проблема, – послышалось от сидящего на куче тряпок у стены нищего. Стиф невольно отшатнулся, когда тот протянул помятую громыхающую кружку. – Хочешь, присмотрю, чтоб никто тебя не тронул? Только монеткой поделись.
Стиф от такого «чудесного» предложения поморщился. Отвернулся, лишь бы не видеть широченный оскал желтых зубов. Почему их до сих пор не убрали с улиц, хотя бы на праздники?
Стараясь поскорее позабыть неприятную встречу, он направился мимо ряда пристроенных к домам деревянных торговых палаток, послушать играющего неподалеку гитариста. Еще издалека угадывалась недавно ставшая жутко популярной песенка.
– Этот новый пятнадцатый год
Нам непременно счастье несет.
Ничто от него нас не отделяет…
Сам того не заметив, Стиф стал тихонько напевать простенькие слова, сочиненные к юбилею падения Барьера учениками северного колледжа искусств.
А быть внимательнее определенно не помешает. Хотя бы для того, чтобы вовремя успеть заметить среди зрителей своих одноклассников. Тоже решили порадоваться лишнему дню отдыха от учебы? Ничего удивительного, только вот портить себе настроение выслушиванием очередных дурацких шуточек не было никакого желания.
Решив так, Стив свернул в ближайший переулок, с площади в конце которого доносилось зазывное:
– Только сегодня, не упустите шанс прикоснуться к неизведанному…
Около цветного тряпичного шатра собралась целая толпа. Стиф подошел ближе, прислушался.
– Как думаешь, она скажет? – худенькая девушка теребила варежки в покрасневших от холода руках вместо того, чтобы их надеть. Глядя на нее, Стиф невольно поежился, хотя замерзшим себя совсем не чувствовал.
– Ну уж если она не скажет, то не знаю, кто, – уверенно заявила седая старушка и подтолкнула девушку поближе к очереди.
Пришлось протиснуться сквозь собравшихся – только так Стиф мог увидеть, что же всех тут заинтересовало. Около шатра сидела на земле, скрестив ноги, женщина в широком ярко-желтом балахоне. Точнее, Стиф даже не был уверен, женщина это, молодая девушка или древняя старуха: из-за надвинутого на лицо капюшона виднелся лишь край покрытой узорами маски. Женщина собрала разложенную на круглом плетеном коврике колоду темно-синих карт, небрежно махнула рукой сидящему перед ней парню, проговорила скрипучим голосом:
– Да согласится твоя ненаглядная, не сомневайся. Если только медлить не станешь, – она дождалась, пока парень с довольной улыбкой отойдет в сторону, обвела собравшихся взглядом. – Кто следующий смелый, м?
«Предсказания для всех желающих», – так говорила висящая над входом в шатер вывеска, краска на которой размазалась от налипшего снега. И приписка чуть ниже: «Осмельтесь узнать свое будущее».
Будущее, значит? Если только узнать, насколько сегодня опустеет кошелек очередного идиота. Впрочем, Стиф уже мысленно потирал руки, предвкушая настоящее веселье.
– Я, я следующий! – не обращая внимания на возмущенные возгласы окружающих, которые ждали тут гораздо дольше, Стиф уселся перед ковриком. – Расскажете…
– Детям не предсказываю, – прервала его гадалка.
– Это почему же? – Стиф состроил нарочито обиженную гримасу, а мысленно продолжил: «Неужели совесть не позволяет обманывать детей? А остальных, значит, можно?»
– Будущее ребенка слишком туманно и неопределенно, –
