всем, так что, тут особенно гордиться было нечем. Но были еще две пятерки, которым все удивлялись, причем абсолютно заслуженные: по биологии и химии. К этим двум предметам у нее был искренний интерес и даже неплохие способности. Все абсолютно были уверены, что она после окончания школы пойдет поступать или в местный университет, или в медицинскую академию.
Просканировать школьных учителей для Оленьки не составило труда, достаточно быстро разобралась с тем, какие у кого требования. Кому параграф нужно было наизусть вызубрить. Кто-то требовал вольный пересказ. Домашку вообще не делала, всегда списывала: физику и математику у влюбленного и тайно по ней вздыхающего Димки, русский – у школьной заучки Тани, та даже сочинения за нее писала, полагая, что единственная подружка явно заслуживает такой помощи. Дружбы в общепринятом смысле слова никогда не искала, впрочем, дети по большей части сами ее сторонились, какой-то замороженной она им казалась. В приятели всегда выбирала тех, кто может быть ей чем-то полезен, чтобы можно было как-то использовать, хотя бы даже и в малом.
В выпускном классе подслушала разговор своей тетки Светланы и бабки, те думали, что дома никого нет, поэтому обсуждали на кухне ситуацию громко, не понижая голос. Оля стояла в коридоре, прижавшись к стене, буквально не дыша. К тому времени тетка уже была замужем пять лет, а детей все не было. Походили по врачам, те только руками развели. Тогда Светлана решили с мужем усыновить ребенка, но так, чтобы никто об этом не узнал. Бабка уговаривала дочку повременить, может еще и будет ребеночек. В общем, договорились сделать паузу, хотя бы еще годика три, все-таки двадцать пять лет – не так много, можно и подождать. Оленька на цыпочках вернулась к входной двери, тихонько ее открыла, вышла в подъезд. Поднялась на технический этаж, и стала думать, что же ей делать с этой информацией. Пока вроде бы ничего от тетки не требуется, да и ничего еще не сделано, нужно будет пронаблюдать, глядишь, когда-нибудь и сгодится.
Вернулась, демонстративно громко открыла входную дверь, прокричала: Есть дома кто? Бабка привычно засуетилась, нужно стол накрывать, Олюшку кормить, уставший ребенок пришел из школы. За обедом она потребовала, чтобы ей обеспечили на выпускной модное в ту пору японское платье из люрекса. Светлана, закончившая к тому моменту торговый институт, трудилась в заготконторе, естественно пообещала все сделать для любимой племянницы. Генетику не выкинешь, деловой хваткой она пошла в отца. Так что у Оли были два снабженца на все ее прихоти. Да и отец, ставший вторым пилотом, а потом и КВС, тоже всегда привозил из каждой поездки для дочки дефицитные шмотки, возможности и зарплата позволяли.
После выпускных экзаменов, которые сдала на привычные тройки-четверки, Оля неожиданно всех удивила, подав документы на факультет иностранных языков в местный педагогический институт. И как ее ни уговаривали пойти на химфак, или биофак – была непреклонна, у нее были свои резоны. Она явно не планировала свое хобби и полезный навык делать профессией. И естественно,
