мы, не азиаты мы,нам не до тьмы, но нас ещё не тьмы,
зато един как алгоритм экзамен.
Не всякий, защищаясь от угроз
на рубеже всемирного потопа,
ответить сможет на простой вопрос:
утопия иль совесть и Христос,
Евразия иль всё же Азиопа?..
«Жизнью заложено право на выход…»
Жизнью заложено право на выход,
только его нам найти не суметь,
коль в провожатых окажется смерть,
дорого встанет нам неразбериха.
Жизнью отмечено право на выбор,
только разрушит любые права,
связи с последней надеждой порвав,
подлой болезни упавшая глыба.
Ты проводи меня лишь до порога,
дальше я сам по ступеням сойду
в суетность мира, где в первом ряду
не отрицают присутствия Бога.
Снова увижу я всех незабытых,
телом вмерзая в те скорбные дни.
Взором ведо́мый ушедшей родни,
души покорно верну на орбиты.
Дай отоспаться в сошедшем безмолвьи,
дай мне покой отобрать у врачей,
коим не ве́домо, кто я и чей
мозг был настроен по всполохам молний.
Грома раскаты услышу едва ли,
в плотном тумане почили дожди.
Шепчет природа: проснись и дождись,
выход открыв в бесконечные дали…
«Не верь в загаданные числа…»
Не верь в загаданные числа
и зря рулетку не крути!
Вся боль потерь – в потере смысла
и в разрушении пути.
Да, главной цели сокрушение
страшнее будет во сто крат…
А выигрыш – это утешение
всем, кто обманываться рад.
«Мы просто повторяем – не творим…»
Мы просто повторяем – не творим,
и не вершим, а только совершаем.
Мир первозданен и неповторим,
но не безгрешен, значит, искушаем.
Не всем дано, ну или суждено
дар проявить наперекор природе.
Велик, кому признаться не грешно:
его рукой как будто кто-то водит…
«Плод запретный, сорванный в Эдеме…»
Плод запретный, сорванный в Эдеме,
вызрел на прозрение твоё.
Первая семья и ныне в теме,
ведь проснулась совесть в то же время,
что теперь не каждый сознаёт.
Плод греха вкушая с наслаждением,
и добро не отделив от зла,
ты на том, на плотском, возрождении
не нашла критерий восхождения,
к небу рук своих не вознесла.
Но души твой грех не искалечил.
Через вечность снизойдёт Господь,
вырвет из петли, обняв за плечи,
чтоб потомки создали предтечу
таинства, подняв ко лбу щепоть.
«Обними же меня! Я тебя позабыть не посмею…»
Обними же
