к моему ситтеру. Да, за эти дни я наконец-то научилась нормально его водить и даже получала от процесса удовольствие. Так что сейчас, выехав за ворота замка, я довольно вздохнула и прибавила скорость.
Увы, ненадолго. Все-таки сельские предместья – это вам не мощеные улицы и проспекты Лирании. Несмотря на то что ситтер несся над землей, удерживаемый в воздухе магией транспортного кристалла, он старательно выдерживал расстояние между днищем экипажа и полотном дороги, подбрасывая нас на всех кочках и ухабах. Так что вскоре я была вынуждена замедлиться, к вящей радости тети Файлины.
Тем не менее до моста через реку мы добрались всего за полчаса. Здесь ситтеры пришлось оставить. Мост был исключительно пешеходным.
«Кстати, этот момент надо бы исправить», – сделала я себе мысленную пометку. В конце концов, дороги – немаловажная часть экономики. И во времена ситтеров пешеходные мосты должны уйти в прошлое.
Я вежливо кивнула в ответ на глубокие поклоны каких-то встречных крестьян и пошла вперед.
Тетушка держалась на шаг позади, словно понимала, что сейчас мне не хочется говорить. Ну а стражников я и вовсе не слышала. Те умели, оставаясь неподалеку, не привлекать к себе внимания.
Вокруг пели птицы. Лес, тянувшийся по обеим сторонам дороги, не задерживал легкий прохладный ветерок с оставшейся позади реки.
Однако сейчас мне было не до любования окружающими красотами. Гораздо больше волновал вопрос: сколько еще будет продолжаться мое вынужденное заточение?
После успешного подавления восстания, мастерски организованного одним из трех Пауков, прошло почти три месяца. Я знала, что в столице сейчас не слишком спокойно. Айронд во время своих нечастых визитов иногда рассказывал, что по всему королевству до сих пор раскрываются тайные общества и объединения граждан, захваченных общей идеей «Свободы, равенства и братства». Вот только каждый понимал ее по-своему.
Течения, как говорил Айронд, были самые разные. От относительно невинных граждан, желающих пересмотра налоговой политики, до отъявленных радикалов, готовых разрушить королевство до основания, чтобы потом на его руинах построить нечто величественно прекрасное. В котором, несомненно, счастливы будут абсолютно все.
И никакой конкретики. Сначала разрушим, потом построим. Виновником всех бед называли короля, барона Рошаля, который железной рукой выжимал из народных грудей «воздух свободы», министра финансов и самого Айронда. Как там? «Цепного пса режима», вот.
Да, несмотря на то что короля совсем не радовал факт женитьбы собственного азуры, отказаться прямо сейчас от службы Айронда он не мог. Азур в королевстве почти не осталось, а жизнь Дабарру была дорога. Пусть основное восстание и было подавлено, вспышки недовольства вспыхивали то там, то здесь. Так что Айронд метался между ними, яростно стараясь отыскать след, который выведет его к оставшимся двум Паукам, чьи сети по-прежнему опутывали Лиранию.
Мной же он рисковать не хотел, поэтому отправил в родовой замок Скалиоров Астарон ждать, когда
