была достаточно веской для того, чтобы жечь бензин: в секторном управлении на Предрассветной работал не сказать чтобы друг, но хороший знакомый Ше-Кентаро. Старшего инспектора са-турата Торо Ше-Марно Ону знал без малого пятнадцать больших циклов – почитай, с тех самых пор, как начал варков собирать. Благодаря этому знакомству Ше-Кентаро не приходилось подолгу просиживать в канцелярии управления, заполняя кучу никому не нужных форм только ради того, чтобы получить причитающееся по закону вознаграждение.
В силу жизненной необходимости Ону то и дело приходилось иметь дело со служащими, приписанными к тем или иным деталям, а то и вовсе к запчастям впечатляюще огромной и дико неповоротливой государственной машины. В результате длительных наблюдений за этой особой породой людей Ше-Кентаро пришел к выводу, который вряд ли можно назвать оригинальным: чем ниже должность госслужащего, чем меньшими полномочиями он наделен, тем больше у него гонора и тем труднее иметь с ним дело нормальному человеку, привыкшему разговаривать на языке живых людей и ничего не смыслящему в канцелярской тарабарщине. Подсунет эдакий канцелярский чмур ничего не подозревающему посетителю анкету из ста сорока восьми пунктов, которую требуется аккуратно заполнить печатными буквами в строгом соответствии с образцом, а между тем заляпанный чернилами и затертый едва не до дыр образец упрятан под мутным поцарапанным листом плексигласа, так что разобрать на нем что-то практически невозможно, да к тому же вокруг толкутся еще человек десять, каждый с такой же анкетой в руках. Что, спрашивается, бедолаге делать? Естественно, идти на поклон все к тому же чмуру, вообразившему себя Ку-Тидоком новоявленным: кого хочу – казню, кого хочу – милую. И ведь хочешь не хочешь, все время приходится иметь дела то с бумажками, бесполезными и бессмысленными, то с людишками никчемными, бумажками этими распоряжающимися, поскольку все в целом это называется системой государственного управления, ма-ше тахонас ее к Нункусу!
В довершение всего рядовые са-тураты здорово недолюбливали таких, как Ше-Кентаро. Пареньки из глухих провинций, лишь недавно ступившие на мостовые Ду-Морка, почему-то были уверены в том, что премиальные ловцов – это деньги, которые могли бы оказаться в их карманах. Ясное дело, считать чужие деньги все мастера. Вот только взялся бы кто из этих умников в униформе по доброй-то воле за ту работу, что тащили на себе ловцы? То-то и оно! Одно дело – начистить физиономию мальчишке, стащившему радиоприемник из машины, и совсем другое – с варком дело иметь, которому по сути-то и терять уже нечего. Не одному Ше-Кентаро доводилось слышать истории о ловцах, подцепивших болезнь Ше-Варко. Одних варки кусали, других царапали, а Ше-Лойхо, с которым Ону был знаком семь больших циклов, заболел после того, как слюна плюнувшего ему в лицо варка попала на слизистую глаза.
В секторном управлении са-турата на Предрассветной улице все вопросы решались легко и просто. Ше-Кентаро сдавал варка дежурным, расписывался в ведомости и выходил на улицу. Минут через
