слуги – тролли. С тех пор год за годом тролли приходят на берега Тагизарны и караулят то, что вверили им мертвые хозяева. Давно уже поросли травой развалины Кровавой крепости, а тролли до сих пор…»
Тут Дабунш, охотно повинуясь выразительному жесту Клешни, врезал рассказчику. А сам Клешня мягко поинтересовался: какое, мол, отношение имеют эти детские сказочки к серьезному разговору?
Когда Челивис смог говорить, он продолжил вдвое убедительнее: дескать, зарывал клад по приказу магов некий верный слуга. Он спасся после разгрома Кровавой крепости, бежал и стал вести мирную жизнь, скрывая свое прошлое. Но по памяти начертил карту заветного места, где спрятал клад, записал в хитроумных выражениях объяснение, как искать сокровище, и оставил карту сыну. Пять веков хранился пергамент у его потомков. А недавно последний из семьи, скромный столичный писец, снял с пергамента несколько копий – для сохранности. Да только сохранности не получилось: проболтался дурень кому-то по пьяни. Вскоре писца убили, а карты расползлись по всему Джангашу…
Клешня двумя пальцами брезгливо поднял найденный у Челивиса пергамент, осмотрел карту и с выражением прочел Дабуншу про «зубы реки», «улыбку рыси» и прочих таких «пьяных карасей». Дабунш заржал.
Челивиса спасло то, что он в отчаянии закричал: «Да вы на постоялом дворе, где я живу, спросите! У хозяина! Я же в дорогу собирался!..»
Он и в самом деле, повеселившись вволю над выигранным пергаментом, поинтересовался у хозяина, сколько стоит пара лошадей под вьюки и можно ли нанять охранника, чтоб сопровождал хозяина в лесную глушь. Так спросил, шутки ради. Приятно было почувствовать себя бесстрашным охотником за древними кладами.
Клешня задумался. Отложил удовольствие расправы над пленником, велел Дабуншу все проверить. А после проверки поинтересовался: не хочет ли поганый шулер выжить?
Поганый шулер выжить хотел, и даже очень…
И вот он на постоялом дворе, под присмотром Дабунша и с повелением Клешни: хоть из шкуры вылезти, но найти сокровище. А не то, мол, с него эту самую шкуру по лоскутку снимут… Удрать можно, но опасно. Зима, глухомань, места нехорошие. В одиночку далеко не уйдешь, да еще проклятый громила таращится, как сыч на мышонка…
Челивис криво усмехнулся. Самое смешное и нелепое – то, что ему не так уж и хочется удирать. А вдруг поблизости лежит несметное сокровище, дожидается умного и отважного человека? А он, Челивис, пройдет мимо – и всю жизнь будет сожалеть об этом?
Сбежать от громилы можно будет, когда подвернется удобный случай. А пока – почему не поискать клад?
Ворота были распахнуты, словно хозяин ждал обоз или кавалькаду всадников. Дождик восхищенно покрутил головой, оценив, как открыто и бесстрашно говорит постоялый двор о своем гостеприимстве. Прямо-таки кричит ртом ворот: «Заходите, люди добрые, – а злых мы не боимся!»
Старая нищенка издали радостно замахала рукой кряжистому седому
