скажешь, Юми! О, а сэр – он ведь сэр – сэр О не будет против?
Все повернулись к Оре.
– Э-э-э… Нет.
– Отлично! – ликовал Олуи и снова крикнул куда-то вдаль: – До скорого, Дроуи!
– Катись к чёрту!
Зорэй
Тётушка достал из рассохшегося деревянного сундука 5 свёртков. Она не спеша развернула их, вынула из каждого горсть земли и бросила по очереди в 5 кружек: себе, Оре, Юму, Дюму и Олуи. Зорэй ошпарила кружки с землёй кипятком из тяжёлого чугунного чайника. Подняла железный поднос с дымящимися кружками и со всей силы бахнула его на стол перед гостями.
Вяжущий голос тётушки Зорэй мигом окутал кухню тёплыми разговорами. Оре молча заглянул в свою кружку. Над ней висело облако пара.
– Что это за зелье?
– Что-что, родной? – ласково переспросила Зорэй.
– Что это за чай? С облаками… – дивился Оре.
– Ну, ты как не из сновидения, сынок! Все знают, что чай – это заваренный лес!
Оре отогнал ладонью облако над своей кружкой и разглядел торчащие из воды верхушки потопленных елей. Где-то на дне земля покрылась мхами и тропами, по которым бегали лисы.
– Пей же! Уже поспела малина!
Оре жадно осушил кружку и уснул как убитый.
Оре засыпает – автор просыпается…
Пустыня
Утро. Четверо путников шли по выездной дороге.
Олуи на бегу настраивал свои приборы и штуковины.
– Значит, идём на юго-восток! Сразу за городом есть кусок пустыни. Самой настоящей пустыни с самым настоящим испепеляющим солнцем! В ней даже время течёт от зноя, а закаты и рассветы живут собственной жизнью. Вот мы уже и идём по ней!
– Ну и жара! – Юм тут же снял с себя жилет.
Оре не решался сорвать с себя влажную мантию и лишь мокрыми насквозь краями капюшона стряхивал струи пота со лба. Кожаная мантия вымокла как тряпка.
– Да! И в самом центре этой пустыни стоит паб. В него заходят все путешественники перед дорогой – смочить горло. Это обязательно! Пустыня здесь для того и нужна – чтобы смачивание горла было ясным и ощутимым! Ну, вот мы уже и пришли в него!
Олуи отодвинул маятниковую дверцу пыльного разбойничьего бара. В нём было так прохладно, что казалось, будто он стоит на ледяном фундаменте.
– Нам по бренди! – крикнул Олуи через плечо куда-то в стену.
Вдоль пыльных стен стояли затёртые и разбитые деревянные столы и табуреты. За каждым столом сидели не менее потрёпанные бандюганы. Они будто бы уже сто лет как приросли к своим табуретам, вместе с ними покрылись слоем пыли и стали такого же бледного брусчатого цвета.
Одноногие сидели на стульях с подбитыми ножкам. Одноглазые пили из разбитых грязных стаканов.
За барной стойкой никто не сидел. Вдоль неё все стулья были пустыми. Кроме одного – на нём осталась висеть
