людям абстрактные переживания, хотя наибольший эмоциональный всплеск человек получает, оказавшись в центре событий.
– В чём вопрос? – вздёрнул бородёнку артер. – Да, я предлагаю им бродить в порождениях моего разума. Однако каждый может породить свою вселенную. Пусть по глубине и мощи она будет жалким карликом, по сравнению с моей, но демиургом человек себя почувствует.
– Недавно со мной произошло небольшое приключение. Ничего особенного, прогулялась по заповеднику с экскурсией. Но соприкосновение с реальными ощущениями производит неизгладимый эффект. – «Синяки остаются». – Вы в своих работах не пробовали передать ощущение от, допустим, преодоления горной речки или жары в пустыне?
– Вы ещё скажите – поехать туда!
– Артеры прошлого регулярно…
– Прошлое – прошлому! – Рубрандт наставил палец на Айрилл. – Запомните это! Вы ещё предложите мне прогуляться в этот ваш заповедник!
«Ох, чёрт, плакал рейтинг. Снители будут с головной болью. Вот вам и бриз-шоу».
– Может получиться прекрасное шоу, Гут!
– Не может, – артер уселся глубже в кресло. – Девочка моя, зачем мне всё это? У меня есть прекрасная студия, в которой я творю миры. Мне незачем выбираться из неё в какие-то там…
«Оператор, молодец, вовремя бип сделал».
– …смотреть на пальмы и крокусы.
– То есть вы никогда не путешествовали?
– Это громко сказано – никогда. Выставки, галереи, музеи. Посещал, да, долг велит. А ваши парки и фонтанчики, и речечки с закатиками… увольте! Всё придёт к осознанию собственного «Я» как реальности, и абстракция – единственный путь туда. Да я и к вам мог не приезжать, и на выставки эти. Всё пыль, пыль… Но надо ж вас как-то наставить на путь духовного роста. Вот, в меру гениальных, но скромных сил ожидаю наше перерождение.
– Благодарю за насыщенную и увлекательную беседу, Гут! И в завершение – «Феникс»!
Взмахнули золотисто-алые крылья, гроздья искр закружились в трёхмерном хороводе. Включился стробоскоп, пространство раскололи изломанные линии, и Айна почувствовала, что желудок не выдерживает. Едва успела сделать условный жест оператору. Стример медленно отвернул хищную голову, Айрилл упала на колени, из последних сил сдёрнула диадему. Не хватало пустить в стрим эту волну, по судам затаскают…
Травяной чай с творожным десертом растеклись по полу. Разрезанный на шестиугольники Феникс парил над площадкой, Гут Рубрандт упивался своим творением, наушник шипел голосом дирижёра: «Погоду, быстро!»
Айрилл выползала из зоны лазер-трансляторов. Следовало привести себя в порядок и вернуться в кресло. Двести десять на погоду, шестьдесят-девяносто выжмут из рекламы. Она должна успеть, хотя реальность против неё. И никакой чёртовой абстракции.
Она стояла на набережной какого-то города. Высокие фонари разбрасывали неяркий жёлтый свет на фигурную плитку, молодые деревья подсвечивались лампочками, вкопанными в газон. За парапетом неспешно
