я плохо воспитал дочь.
Ливари покачал головой, убеждаясь в том, что Хардок потерял разум и не осознаёт, что говорит.
– Не смотри на меня, как на умалишённого. Я утверждаю, что моя Тимилия невиновна. Да, слишком много подлости и несправедливости в мире и они не миновали этого дома, заразив своим ядом мой род. Ты ведь приехал в замок, когда состоялась помолвка моей старшей дочери. Помнишь ли ты об этом?
– Помню.
– Радексна старше Тии на два с половиной года. Она была красива и много мужчин просили у меня её руки, будучи очарованными ею, как Милиарк.
– Милиарк? – переспросил Ливари.
– Да, это в Радексну влюбился Тимиролл и ей приносил дары.
– Что? Почему ей, украшения же были у Тилии.
– Успокоившись, я начал искать доказательства вины или невиновности моей малышки: расспросил слуг и гостей, посещавших мой замок, которые позволили мне после твоего обвинения войти в свой дом. Выяснилось, что три девушки видели, как Милиарк оказывал Радексне знаки внимания, а она его сначала поощряла, а потом отталкивала, – рассказал Хардок.
Маг удивлённо посмотрел на статую.
– Тимилия была чиста и добродушна, она безгранично доверяла сестре и любила её. Не знаю что произошло, но считаю, она взяла вину Радексны на себя, не понимая всей серьёзности положения. Тилия не хотела, что бы тень подозрения упала на сестру, ведь состоялась её помолвка, – добавил граф.
– А где она сейчас? – спросил Ливари, вспомнив, каким спокойным было сердце Тимилии, когда он обвинял её.
– Радексна уехала и живёт на восточной границе королевства. Я написал, что умираю и передаю сокровища рода Песинг в храм, но она приедет.
– И зачем ей приезжать, проделав столь долгий путь?
– Что бы получить то, к чему всегда стремилась. Золото для неё важнее всего на свете. Покинув поместье после вашего отъезда, дочь отправилась в столицу, но восемь лет Радексна не могла выйти замуж, постоянно требуя, что бы я высылал ей золото. Потом она стала женой торговца и уехала с ним.
– Оставив вас с женой? – удивился слуга короля.
– К тому времени я уже овдовел. Жемия не вынесла разлуки с дочерьми и через два года умерла.
Маг нахмурился, чувствуя, что Хардок не лжёт ему. Неужели он совершил ошибку и наказал не ту девушку, что погубила Тимиролла? Нет, отец хочет оправдать дочь, что была радостью в его жизни, подумал Эфтиан.
– Я докажу тебе, что Тимилия ни в чём невиновата, – добавил граф, нежно коснувшись рукой головы статуи.
– Каким образом? – поинтересовался Январи.
– Когда приедет Радексна, я приведу дочь к часовне и заставлю сказать правду.
– Даже, если всё было так, как ты считаешь, ничего уже не изменить.
– Нет, ты снова ошибаешься. Моя девочка успокоится, ведь там, в глубине камня, душа Тилии не знает покоя. Я должен исполнить родительский
