й.
Детство помнится и ей. Конечно, далёко не всё, а фрагменты. Точнее, какие-то отдельные события и случаи.
Сейчас она сидела в лодке, старой, но надёжной «Казанке» с подвесным мотором и вспоминала своё детство в селе, в котором родилась. Почему память спонтанно выдавала ей кое-какую дозированную информацию? Потому, что после двухлетней разлуки с малой родиной Качиакта возвращалась домой, чтобы остаться здесь раз и навсегда.
Она не только родилась в этих местах, но и прожила часть своей ещё пока молодой жизни. Таких сёл немного по Амуру. Пусть же селение это называется Увуй Хэдун, что переводится с нанайского языка «верховой ветер». Его ни в коем случае не назовёшь малым. Более трёх тысяч человек там проживает и сейчас. В основном, нанайцы. Но не только они, а люди самых разных национальностей.
Живут здесь люди с давних пор очень дружно и просто, и не разделяют друг друга «по сортам». Как говориться, другие… странные отношения были бы им не понятны. Более того, к человеку, который возомнил бы себя представителем какой-то «особой» национальности, местные жители отнеслись бы с сочувствием. От души и с добрым намерением они рекомендовали бы представителю «расы голубых кровей» обратиться к врачу-психиатру. Больной ведь, и очень серьёзно.
Но, что уж там говорить, жизнь у людей разная… Одному везёт с детства, другому не очень. Она вот осталась с шести лет сиротой. Так уж получилось, что родители её и брат летели отдохнуть на Черное море и… не повезло. Попали в авиакатастрофу. Погибли. Никуда от этого не денешься. Случается.
Она была мала. Вот и решили пока не брать её с собой. В следующий раз. Оставили в родном селе. Хотя можно было. Не так и мала… Но нет, как говорится, худа без добра. Она осталась жить на попечении воспитании родного деда Сэпэ Бельды.
Старый рыбак и охотник просто ей сообщил:
– Одни мы с тобой остались, Качиакта. Но будем жить.
– Почему одни, дедушка?
– Разбились твои родители и брат в самолёте. Вот так. Так верховные духи-боги решили. Спорить с ними не станем.
Качиакта не могла поверить в такое, потому и сначала не плакала. Только и спросила:
– Кто такие духи-боги? Ты ведь, дедушка, не только рыбак и охотник, но ведь ещё и шаман, кала, по-нашему, по-нанайски. Ты ведь знаешь?
– Конечно, я знаю,– тяжело вздохнул Сэпэ Дэгдэнович. – Как же не знать? Зовут их Боа Эндурини и Боа Ама, Акпан Ама.
Не стала Качиакта спрашивать у деда, почему так несправедливо поступили с ней и с дедом боги? Многого ведь люди не знают, почему и каким образом и радости, и беды случаются.
Главное, что бы её мама Алевтина, попала в хороший «верхний мир». Она достойный человек, бухгалтером работала в рыболовецком товариществе «Гиван» («заря»). Да и папа Бэюн (зверь) – хороший человек. А брата, которого звали Агди (гром), Качиакта очень сильно любила. Не меньше, чем своих родителей. Ведь в школе учился, двенадцать лет только исполнилось – и погиб.
У них, как и у деда, его сына и внука – нанайские имена. На этом Сэпэ Дэгдэнович настоял, сказал, что нанайцы, да и, вообще, все люди должны знать свои корни, какой они национальности. А что невестка с русским именем, так это ничего. У большинства нанайцев теперь так. Все ведь люди интересны, и каждый может что-то полезное и доброе рассказать друг другу. Но дед Бельды при всём уважении ко всем национальностям, хотел, чтобы культура их села, да и народа, не только сохранялась, но и продолжала жить.
А «качиакта» – это «касатка-скрипун». Живёт в Амуре такая необычная и не очень большая рыба. Верхний плавник у неё – острый шип, и боковые – тоже. Если её неаккуратно взять в руки, то она может поранить неудачливого рыболова. Бывало, что иные наступали на неё ногой. Очень болезненная и долго заживающая рана.
Амурская касатка внешне похожа на морскую, только, конечно же, гораздо меньших размеров и рыба, а не млекопитающее. Когда такую рыбу вылавливают на удочку, то очень часто она начинает плавниками-шипами издавать громкие звуки, чем-то похожее на кряканье утки. Иной раз такой «крик» бывает очень громким. Потому дал своей внучке такое имя – Качиакта. Громкоголоса, жизнелюбива, энергична, всегда сможет постоять за себя…
Кроме того, ведь существовала и поныне, где можно, поддерживается и развивается у нанайцев борьба – «думэчи», то есть фехтование на палках. Но это только малая часть того, что практикуется. Ведь если брать в целом вид этой борьбы, то в неё входит умение не только мастерски владеть мукэченом, фехтовальной палкой разных размеров. Есть и множество приёмов рукопашной борьбы с применением холодного оружия и без него. Ножи, топоры, колющие, режущие и прочие предметы, которыми можно поразить врага или зверя – тоже ведь фехтование.
Дед Бельды очень хотел обучить, именно, внучку многим секретам полезной национальной борьбы. Он утверждал,
