ам, что больше она их не поцелует? Все это время я только и задавался этими вопросами, и возможно мне уже слишком поздно спасать все это, но я должен столкнуться с этим.
Апрельский дождь бьет по стеклам машины, и я давлю на газ, чтобы быстрее добраться до пункта назначения. Погода мне не мешает и по сравнению с погодой в Чикаго это ерунда. За год Ванкувер не изменился: он такой же красивый даже в дождливую погоду. И пусть город встретил меня тепло, я знаю, что не все будут рады моему возвращению.
Развернув на нужную улицу, останавливаюсь возле ее дома, выключаю зажигание и собравшись духом выхожу из машины, поднимая над головой воротник кожаной куртки.
Поднявшись быстро по лестнице, я поправляю куртку и наконец стучу в дверь. Сердце замирает. Конечно, я волнуюсь. Никто кроме Мэтта не знает, что я вернулся.
Стучу еще раз, и в этот момент слышу все ближе подходящие шаги. Она смотрит в глазок и через три минуты, наверное, придя в себя от удивления, открывает дверь.
Софи с распущенными волосами в ночном сером халате, откуда видна маленькая кружевная ткань, стоит и шокировано со злостью смотрит на меня.
– Привет,– нарушив тишину, начинаю я.
Но тут же в ответ получаю сильную пощечину. Софи в ярости кричит на меня:
– Ты, чертов мудак, уезжаешь после того, что натворил, а спустя год появляешься, как ни в чем не бывало, и на ночь глядя приходишь ко мне и говоришь «привет»?
Так и знал, что реакция будет именно такой. Она права, но я должен поговорить с ней.
– Софи, могу я войти? Нужно поговорить, прошу!
Мы стоим друг напротив друга, и только шум дождя слышен за нами. Софи долго думая, отступает назад, разрешая зайти внутрь.
Мы сидим за столом и Софи, постукивая пальцами по кружке чая, начинает:
– Зачем ты вернулся, Кол?
Она пристально смотрит на меня, зная ответ, но хочет услышать.
– Ты знаешь зачем,– кратко отвечаю я.
Софи делает глоток чай и ухмыляется.
– Как давно ты уже здесь?
– Неделю. На днях я пошел к мистеру Даррену, чтобы попросить вернуть меня в класс.
Помню, как он был крайне удивлен, но также был рад возвращению.
– И он так легко это сделал в выпускной год? – удивленно спрашивает Софи.
– Пришлось сдать несколько тестов по предметам, чтобы показать свою успеваемость. Мистер Даррен сообщил, что предметы сданы хорошо. Конечно, над математикой пришлось попотеть, но с завтрашнего дня я возвращаюсь в школу.
Вижу, как Софи обеспокоена этой новостью и после услышанного, уточняет:
– Кто-то еще знает о твоем возвращении?
– Только Мэтт. Я сообщил ему, что собираюсь вернуться, и попросил никому не говорить.
Я отпиваю чай, который на самом деле не хочу, и перехожу к главной теме.
– Она с тобой общается?
Софи улыбается уголком губ и скрестив руки на груди, прислоняется к спинке стула.
– Ты даже не представляешь, как было сложно получить ее доверие и вернуть нашу дружбу. Ты уехал, а я пыталась хоть как-то исправить все.
Она ставит руки на стол и смотрит на меня предательскими и одновременно злыми глазами.
– Так значит, она простила тебя?
– Да, в начале учебного года. И это очень важно для меня. Она единственная, кто вообще решил дружить со мной, и я стараюсь быть лучшей для нее подругой. Подругу, которую она на самом деле заслужила.
Софи смотрит в пустоту, вспоминая ту боль, которую причинила Ванессе. Я вспоминал об этом каждый день в Чикаго.
– И как вы помирились? – решаю спросить я.
Софи удивленно поднимает брови и спрашивает:
– Ты действительно хочешь знать?
Я сразу же киваю.
Она допивает свой чай и отдается воспоминаниям.
– Почти каждый день я приходила к ее дому. Умоляла, говорила, что изменилась, но она не хотела ничего слушать и просила уйти. И так до конца учебного года.
Софи делает глубокий вдох и продолжает:
– На самом деле, Кевин тоже играет большую роль в нашем с ней примирении. Он всегда говорил ей, что я заслуживаю второй шанс, что можно начать все сначала.
На секунду, Софи замолкает и улыбается.
– И вот, в один вечер она написала, что хочет встретиться со мной в парке. И там я получила этот шанс. Не поверишь,
