вам ответ ещё на один вековой вопрос: почему же «ордынцы» ничем другим не занимались, кроме как поддержанием порядка на Руси. И только на Руси, заметьте, нисколько при этом не заботясь созданием такой же стройной системы великого княжения в других покорённых странах.
Стало быть, Русь и Орда – это одно и то же. Только «Орда» – это войско владимиро-суздальских князей, силой насаждавших на Руси единоначалие.
И уж совсем недавно вооружённые современными технологиями историки обескураживающе установили: тот самый основной источник – Радзивилловская рукопись «Повесть временных лет» – есть элементарная подделка. Фальшивка, если угодно…
И тогда возникает вопрос: а кто и зачем так нагло редактировал нашу с вами историю?!
Хороший вопрос, закономерный, но ответ на него интересно добыть, что называется, проистекающий. А для того – ещё одно семейное исследование по инициативе въедливого школяра Шуры Чижевского.
Правда, соблюдая хронологическую канву, немного позже.
Панмонголизм! Хоть имя дико,
Но мне ласкает слух оно…
Глава 4. «… и умножающий знанье умножает печаль».
19 июля (1 августа по новому стилю) 1914 года Германия объявила войну России.
Неделю спустя 3-я артиллерийская бригада, которой командовал отец, выступила из Калуги на фронт.
Старшие классы училища стали похожи на рой растревоженных пчёл. Юноши как-то сразу возмужали, чаще стали вспоминать богатое боевое прошлое земляков.
В Александре тоже заговорила кровь предков. В каждом письме к отцу на фронт он умолял его разрешить поступить в армию добровольцем, даже усики отпустил для солидности. Авторитет отца непререкаем. В семьях друзей-одноклассников Витмана и Танского традиции, видимо, более лояльны, и одному из них, Танскому, удаётся удрать на фронт. Правда, через пару недель в сопровождении унтер-офицера приятель был доставлен в лоно семьи…
С приближением выпускных экзаменов Александр не нашёл ничего лучшего, как налечь на учёбу. Все экзамены были сданы на «отлично». Отец с фронта одобрил наследника:
«Это уж даже слишком хорошо…»
Отец не навязывал Александру своего мнения по поводу будущей профессии. Умудрённый служака лишь пожелал ему быть свободным…
Наука в царской России такую роскошь допускала. Переворот 1917 года низверг и эту привилегию, а потому стёр в прах целое поколение молодой российской элиты.
Московский археологический институт предлагал широкий спектр гуманитарных специальностей. Коррективы внёс дядя Фёдор Александрович Невьянов:
«Какая археология?! Война идёт! Разруха будет… Понадобятся экономисты…»
Александр, недолго думая, записался одновременно и в Коммерческий институт, в основном памятуя совет Константина Эдуардовича, из-за мощного курса статистики…
И всё же страсть к наукам
