аэродром, щедро залитый, несмотря на поздний час, уходящим солнцем.
– Слушай, – спросил попутчик, подхватив свой крохотный чемодан, – за тобою машина будет?
– Не знаю, не уверен в этом, – ответил Маэстро и хотел было в свою очередь спросить, но увидев, что попутчик сразу как-то поскучнел, решил воздержаться от вопросов. Он попрощался с пилотом, вышедшим из своей кабины, поблагодарил его и, когда спустился на землю, то увидел, что попутчик уже хлопает по спине какого-то загорелого здоровяка.
– Ха-ха-ха, Варсанофьев, – смеялся попутчик. – Меня, значит, встречаешь?
– Вроде бы и тебя, – отвечал бронзоволицый великан. – Вот шанцевый инструмент привез, а заодно и тебя встретил. Только погоди, доски эти припрятать надо. Уведут.
– Да, кто уведёт?
– Ничего, так надёжней будет.
Маэстро дождался, когда попутчик обернулся к нему, махнул ему рукой: «мол, пока», и побежал к зданию аэропорта, возле которого на асфальтовой площадке стояли машины. Он подбежал к одной, что стояла с заведенным мотором, и попросил водителя:
– Подбросьте.
– Куда? – спросил водитель, не глядя и ворочая внизу рукой.
– На двойку.
– В другую сторону.
И машина ушла, обдав Маэстро крепким запахом сгоревшего бензина. За ней двинулась другая. Маэстро, схватив чемодан, метнулся в противоположный конец площадки, где под навесом фыркала последняя машина, крытый вездеход.
– Подбросьте, – попросил Маэстро шофера, надеясь добраться хотя бы до первой промежуточной площадки.
– Садись в кузов. Маэстро обошел машину и увидел, что тут и попутчик и его знакомый и какой-то юркий, коротко остриженный парень, которого называли Василием. Он сидел на лавочке и, держа на коленях фибровый чемоданчик, с которым обычно ходят на тренировки, что-то писал.
– А пропуск у тебя есть? – спросил попутчик.
– Нет, – ответил Зайцев.
– Ладно, доедешь с нами до бюро пропусков. Василий, а бюро закрыто?
– Закрыто. Оно до пяти.
– Придётся тебе до утра подождать.
– Я подожду.
– Ну, поехали, – махнул попутчик.
– Да вот, – кончив писать, вздохнул Василий, – тут еще Зайцев какой-то. У меня и пропуск на него.
– Зайцев это я, – сказал Маэстро, а Версанофьев только рот раскрыл и расхохотался: ну и ну.
Маэстро расписался за пропуск, разноцветную картонку и уже уверенно полез в машину. Ему было приятно, что о нём думали, его ждали, и здесь уже были предупреждены, и ему не нужно искать машины, кого-то просить, умолять и, может, услышать отказ. Он уселся на лавочку рядом с попутчиком, а Василий сел впереди с шофером, и они покатили по отличной шоссейной дороге в бескрайнюю степь.
– Ну что? Подремать? – подумал Маэстро и похолодел. Он вспомнил,
