мне не вспоминает?
Лиля задержала дыхание.
– Вспоминает, папочка.
– Ругается?
– Нет, папочка, не очень.
– Домой возвращаться не надумала?
О замужестве Анастасии Олегу Петровичу никто не сообщил. И Лиля этого делать не собиралась.
– Пока нет, папочка. Но вообще, кто ее знает…
– Ты учись, дочка, – голос Олега Петровича дрогнул. – Маму береги. Ты за ней уж приглядывай там… Ладно?
– Пригляжу, папочка, – пообещала Лиля. – Ты себя береги. Хорошо?
– Так точно, – отвечал Олег Петрович. Повисла короткая пауза. Потом он добавил. – Ты уж прости, если что не так. Особенно, за тот случай…
– Папочка, я тебя очень люблю, – Лиля заплакала.
– Я тебя тоже люблю, – сказал Правилов и повесил трубку.
В тот вечер он был так близок к суициду, что смог заглянуть в собственное лицо, с засунутым в рот стволом. Это было как в зеркале, только без зеркала, и пистолет Правилов прижимал к виску, так сильно, что кожа побелела. Кто знает, чем бы все обернулось в ближайшие минуты, если бы не зазвонил телефон. Олег Петрович, отложив ПМ,[14] схватил трубку, думая, что это снова Лиля. Но это была не она. Правилов перепутал голоса, что не мудрено, – они были похожи.
– Алло, здравствуйте. Могу я поговорить с Олегом Петровичем Правиловым?
– Доця, это ты?
На другом конце провода произошло некоторое замешательство, а потом тот же голос, только утративший кажущееся спокойствие, произнес:
– Олег? Это Аня…
– Какая Аня?
– Олежек. Это Аня. Неужели не узнаешь?
– Аня? – «Не знаю я никакой Ани». И тут его осенило. – Аня? Анюточка… Сестричка.
Анна Ледовая позвонила как раз вовремя, чтобы вытащить Олега Петровича из петли. Чтобы впоследствии он ее не спас.
– А я подумал, хотя бы на часок домой заглянешь… – разочарование тяжело скрыть. Правилову это не удалось. Они по-прежнему стояли на перроне центрального вокзала столицы. Вокруг бурлил людской поток. Провожающие махали отбывающим, прибывшие выглядывали встречающих, а носильщики сновали между ними с тележками, и кричали «Посторонись!» такими голосами, что и утес бы поспешил убраться с дороги. Дождь все падал и падал.
– Папочка, – Лиля Правилова, а точнее, уже Лиля НЕ ЗНАЮ КАК ФАМИЛИЯ ЭТОГО ПОГАНОГО ХЛЫЩА, сжала ладошками отцовскую руку. – Папочка, – она почувствовала, как расстроен отец, – я же тебе говорила. Поезд идет транзитом, всего полчаса остановка.
Отец попробовал изобразить улыбку:
– Значит, я не расслышал. Виноват.
Нас ждут сеньориты и Маргарита,[15] – сказал Валик с усмешкой, понравившейся Правилову еще меньше самого Валика. – Югославия, – страна контрастов.
«А не прихлопнуть ли тебе, дружок, пасть?» — подумал Правилов, жалея, что Валику не бывать его новобранцем. Вот бы побегал, так побегал.
– Давай, на обратном
Пистолет Макарова
Коктейль, приготавливаемый на основе мексиканской кактусовой водки текила, апельсинового ликера, сока лимона и яичного желтка
