точно сформулировать признаки, по которым определял русских представительниц прекрасного пола, но ещё ни разу не допустил ошибки. Было в их облике что-то неуловимое, что отличало их от европеек. Более женственные, что ли… Он решил проверить свою догадку, заодно посмотреть, что именно она рисует с таким увлечением, глядя совсем не в ту сторону, где находился город, а куда-то себе под ноги. На девушке поверх белоснежного льняного брючного костюма был фартук, заляпанный цветными пятнами от масляных красок. Тёмно-каштановые волосы спускались из-под белой широкополой шляпы по спине густыми волнами почти до складной табуреточки, на которой она сидела. Странно, что девушка по такой жаре носила волосы распущенными.
Витторио подошёл к ней. На установленном на мольберте холсте красовался уже почти законченный гладкошёрстный ярко-рыжий кот. Свернувшись кольцом, он спал в тени миртового куста, как и сам «натурщик», который, по всей вероятности, считал себя сотрудником, а то и хозяином обсерватории, так как его часто можно было встретить прогуливающимся вокруг с важным видом ревизора.
Девушка занесла руку с кисточкой, чтобы нанести ещё мазок, но остановилась. Он понял, почему, – подойдя так близко, загородил собой солнце и на мольберт упала тень.
– Mi scusi! (Извините меня!) – проговорил Витторио и отступил вбок, «вернув» прежнее освещение.
Девушка коснулась холста, сделав видимое только ей дополнение, лишь потом обернулась. «Конечно русская, – с удовлетворением, что подтвердилось его предположение, подумал он, – только у них бывают такие чуть курносые милые носики и такое выражение глаз». Какое «такое», он, опять же, затруднился бы обозначить конкретным словом. Глаза у девушки имели необычный тёмно-зелёный оттенок, сейчас, когда в них светило солнце и она щурилась, разглядеть их цвет точнее не было возможности.
– Buongiorno! (Здравствуйте!) – поздоровался Витторио, не скрывая удовольствия от лицезрения её симпатичного личика.
– Buon pomerrigio! (Добрый день!) – ответила она и покраснела. Её следующая фраза объяснила причину: – Io non parlo l’italiano (Я не говорю по-итальянски).
«Значит, она либо приехала в отпуск, а рисование просто её хобби, либо учится во Флоренции в Российской академии искусств, где не требуется знание итальянского», – продолжил он свои рассуждения.
– Вы из России? – спросил Витторио.
Лицо девушки просияло, она встала со своей табуреточки, оказавшись на голову ниже него.
– Вы говорите по-русски?!
– Немного… И не знаю, насколько понятно из-за акцента, – улыбнулся он. – У меня пару лет была русская коллега.
– Очень понятно! – сделала она ему комплимент. – И очень приятно встретить итальянца, говорящего по-русски! А я мечтаю выучить ваш язык, обожаю, как он звучит.
– Обязательно выучите, как правило, если человек талантлив, то в нескольких областях, – он кивнул на её картину. – Думаю, натурщику понравился бы его портрет, если бы он соизволил открыть глаза.
Девушка восхищённо воскликнула:
– Вы не просто говорите по-русски, но говорите совершенно потрясающе! Не все умеют так выражать свои мысли даже на родном языке.
– Это заслуга вашей великой литературы, – ответил Витторио, продолжая улыбаться и одновременно разглядывать её: чистая, чуть смуглая от лёгкого загара кожа, ресницы длинные, чёрные, как и брови, высокий лоб, небольшой изящный рот, тёмно-розовые губы без помады, на ней вообще не было косметики, маленькие аккуратные раковины ушей, за которые были заправлены прядки её волнистых волос, правильный овал лица. Пожалуй, она не просто симпатичная, а красивая. И если бы задумывалась об этом, то использовала бы свою внешность для завоевания мужских сердец. Он знал, что многие девушки из России приезжали в Италию именно с такой целью. И некоторым это удавалось. Правда, он не располагал данными, многие ли романы дошли в своём развитии до алтаря, даже стало интересно. Ведь по менталитету итальянские мужчины не просто сильно, а очень сильно отличались от их соотечественников.
– Меня зовут Витторио.
– А фамилия? – с детской непосредственностью спросила девушка.
Он рассмеялся.
– Витторио Марчетти.
– Витторио Марчетти… – словно попробовала она его имя на вкус. – Музыка… – девушка обезоруживающе улыбнулась. – Знаете, что я люблю больше всего делать, когда не рисую? Ходить по улочкам и читать итальянские фамилии на табличках на дверях домов или названия улиц. Это просто ни с чем не сравнимое удовольствие!
Увидев, как смеются его глаза, спохватилась:
– А я Полина.
– А фамилия? – лукаво передразнил её он.
– Андреева.
– Приятно познакомиться, Полина Андреева. И позвольте
