не стой пнём. Казачки, только что затеяв новую партию, лениво глянули на посетителя и вернулись к игре. Кукушкин заискивающе улыбнулся им и деликатно постучал в дверь. Услышав с той стороны чьё-то зычное и до приторности вежливое «Милости просим!», аккуратно, чуть ли не на цыпочках вошёл в кабинет.
Профессор оказался в просторной светлице в два больших окна, где в центре на импровизированном амвоне за большим столом восседал тот самый Синодальный отдел по делам науки и культуры, то бишь Священный ареопаг, от которого, выражаясь патетически, зависела сейчас судьба отечественной генетики, или, проще говоря, Проекта «О».
Ареопаг состоял из трёх священнослужителей, облачённых в повседневные рясы. В центре, как гласила маленькая табличка на столе, чинно возвышался архимандрит отец Пигидий – солидный старец в окладистой седой бороде до пояса; по обе стороны от него сидели игумен Николай и иеромонах Тихон. Первый – пожилой, белый как лунь настоятель храма Святого Петра в Химках, второй – на вид тридцати-тридцати двухлетний парень с козлиной бородёнкой, представитель Московской епархии. Над головами священников висели два фотопортрета – улыбающегося президента и Патриарха Всея Руси, чей строгий взор был полон глубокой задумчивости и печали. В углу икона в богатом окладе. На столе телефон да маленький монитор, который, очевидно, и являлся тем «всевидящим оком», с помощью которого священники контролировали страждущих, что томились у дверей.
Валерий Степанович, растерявшись, мелко поклонился.
– Здравствуйте, сын мой, – прозвучал бархатный баритон архимандрита. – Кто вы и что привело вас к нам?
– Добрый день, Ваше… э-э…
– Высокопреподобие, – подсказал священник, – или просто отец Пигидий.
– Благодарю, – тихо произнёс профессор и вкратце рассказал, кто он и по какому делу в Москве. Священники внимательно выслушали просителя, и архимандрит, как показалось Кукушкину, несколько ехидно поинтересовался:
– А почему же вы, сын мой, не обратили взор свой на чудо прогресса научно-технического и не воспользовались интернетом злокозненным? Или вы его презираете яко орудие Диавола?
– Презреть бы рад, Ваше Высокопреподобие, да нечего, увы…
– То есть как?
– Отключили нам его, – вздохнул Кукушкин.
– Празднуете? – хитро прищурившись, спросил отец Пигидий.
– Да не особо… Работа встала…
Архимандрит насупился и произнёс менторским тоном:
– В испытаниях сих, дорогой профессор, дух совершенствуется, ибо чем больше их на пути, тем твёрже человек, тем больше в нём сил сопротивляться искушениям сатанинским, а значит, и к Богу ближе. Ибо сказано в Библии: «Верен Бог, который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы
