забарабанил в такт мелодии пальцами по столу. Продолжался концерт минуты две, потом раздался щелчок и прежний девичий голосок спросил:
– Аллё, вы ещё там?..
– Естественно.
– Вы знаете, – начала барышня извиняющимся тоном, – они сейчас работают над новым сенсационным материалом.
«Ага, – подумал Кукушкин, – над очередной бабушкой-маньяком…»
– Они что, всем отделом работают?
– Ну да. Вы не могли бы завтра перезвонить?
– Завтра? Ну, хорошо. Когда?
– Давайте часиков в пять, ладно? Они как раз закончат, думаю…
– Стахановцы прямо, – чуть слышно хмыкнул Кукушкин.
– Что?
– Хорошо, в пять так в пять.
– Тогда до свидания, – сказала девушка и повесила трубку.
Через сутки история повторилась, но на том конце провода была уже другая девица – обладательница дежурного, шероховатого и немного прокуренного голоса работницы ЖЭКа либо другой казённой организации, где, как известно, приходится работать не с людьми, а с населением, отчего и появляется в голосе некоторая грубость.
– «Ленинские известия». Слушаю! – проворчала девушка.
Кукушкин представился и попросил соединить с начальником отдела журналистских расследований. Девица что-то буркнула, но просьбу профессора выполнила. Зашелестела морской волной тёплая босанова, зашептала непристойности португалка… Через минуту трубка закашляла густым и крепко простуженным баритоном.
– Кхе-кхе… Отдел журналистских расследований. Я вас слушаю.
– Здравствуйте! Моя фамилия Кукушкин. На всякий случай добавлю: доктор наук, профессор. Я бы хотел поговорить с начальником отдела по поводу позавчерашней статьи о трагедии у Храма Христа Спасителя…
– Я… кхе-кхе… замначальника Печерский. А что, собственно, случилось?.. кхе-кхе-кхе…
– Да ничего особенного, ваш сотрудник написал глупость…
– Глупость? – спросил Печерский и громко высморкался.
– Вопиющая и к тому же крайне опасная, разобщающая и вносящая смуту в умы…
– Крайне опасная, говорите?
– Не то слово.
– Поконкретнее можно?
– Пожалуйста! Ваш журналист…
– Имя-то у него, надеюсь, есть? – перебил замначальника.
– Навряд ли, – парировал Кукушкин. – Люди, подобные этому борзописцу, давно утратили всё человеческое, начиная с облика и кончая именем. Так вот. Журналист ваш позволил себе извратить действительность до такой степени, что приплёл к трагедии теорию заговора…
– А-а, я, кажется, понял, о ком речь! – радостно воскликнул Печерский. – Простите. Продолжайте, пожалуйста.
– Чего продолжать-то? Ваш коллега придумал какой-то Госдеп США, чьи агенты якобы устроили давку, в которой погиб мальчик!
&nb
