стояла у двери, тупо глядя на нежданного визитера, не решаясь ни на что. Затем она стала вглядываться в затылок сидящего, находившегося в тени – вне конуса неяркого света, который отбрасывал торшер.
Потом она осознала странность поведения гостя – тот никак не отреагировал на то, что кто-то открыл дверь и вошел в номер. «Может, это Макс, – мелькнула мысль, – в своем стиле, валяет дурака»? Но синяя птица надежды, взмахнув крылом, отлетела. Аня уже видела, что это не он. Чем дольше она вглядывалась, тем все более настойчиво в ее голову стучалось самое простое и естественное объяснение тому, что она видела, пока, наконец, на экран ее сознания не выплыло короткое и пугающее слово.
Ну конечно, только труп может сидеть, не шевелясь и никак ни на что не реагируя. Аня попыталась сглотнуть, но в горле пересохло, и ей это не удалось. Все же это усилие помогло: Аня смогла, наконец-то, сдвинуться с места и, зажав нервы в кулак, приблизиться к креслу и обойти его спереди.
В кресле сидела фрау Вайгель. Глаза ее были широко открыты, слишком широко, и навыкате. Ее явно задушили, что, уже совершенно бесспорно, подтверждала странгуляционная полоса15. Но более всего обращали на себя внимание ее руки: в левой она держала незаполненный бланк запроса на архивные материалы, а в правой – сумочку, ту самую, которая была у нее в кафетерии. Сумочка была раскрыта и словно приглашала заглянуть в нее. Внутри был листок бумаги с каким-то текстом. Еще одна записка? Аня выхватила бумажку, ожидая вновь увидеть тарабарщину букв и цифр. Но на бумажке был лишь распечатанный на принтере простой и короткий текст на немецком: «Фрау Вайгель с понедельника в отпуске».
Машинально сунув записку в карман, Аня поднесла руку ко рту и побежала в ванную. Только она пустила воду, как ее вырвало. Смыв рвоту, Аня умылась холодной водой и глянула в зеркало. Из рамки на нее смотрело бледное, растрепанное существо с испуганными, затравленными глазами, в котором она с трудом узнала себя.
«Боже мой, – подумала она, – во что я превратилась»? Еще два дня тому назад все было привычно-спокойно, и даже скучновато. О! Как она радовалось бы этой рутине, если бы каким-то волшебным образом удалось в нее вернуться! Но, увы, это невозможно.
Макс прав: она просто как магнит притягивает к себе проблемы, и немелкие. У нее в гостиничном номере в кресле сидит труп. И скоро сюда нагрянет полиция, идя по следу из кафе, где уже нашли первого покойника. Аня теперь почти не сомневалась, что «наблюдатель» мертв. Свидетели видели там их с Максом и покажут, что они пошли вслед за покойным к туалетам. Полиция выйдет на них очень быстро. И где Макс – неизвестно. Может быть, его уже задержали? Или с ним случилось что-нибудь похуже? И не позвонить! Телефон – в сумочке, а сумочку Аня оставила в комнате. А там – мертвец. Как туда войти?
И вот явятся полицейские, а у нее в номере труп человека, с которым она была знакома, и это тоже быстро установят и, в добавок, еще и выяснят,
Странгуляционная полоса – след на шее от удушения; от термина «странгуляция» – удушение.
