ощупала его плечо, а потом взяла его за руку, словно опасаясь, что он тоже исчезнет.
– Это ты?
– Я, я, – заверил Макс, – во плоти и крови.
– Тебя не арестовали, слава богу.
– Почему меня должны были арестовать? – удивился он. – С какого такого перепугу?
– Ну как же?! После того, что произошло в кафе.
– А что там произошло?
– Как что?! Наблюдатель ведь умер! Или нет?
– Наблюдатель? А-а! Тот мужик, который за тобой следил! Земляк.
– Откуда ты узнал, что он земляк?
– А я сразу это заподозрил – больно рожа у него не западная! Ну, я ему и сказал по-русски, чтоб он остановился и повернулся, а не то я его пристрелю. И он живенько отреагировал! Потом я проверил: точно, русский. Но с немецким «Персональаусвайсом17». Его фамилия Сиваков.
– Ты что, посмотрел его документы?! – удивилась Аня.
Макс кивнул.
– Когда?
– В туалете. Когда я туда вошел, он уже лежал на полу. То есть, пока я подобрал пистолет, разогнулся и дотопал до двери сортира, он успел травануться.
– Он отравился?
Макс опять кивнул.
– Ты уверен?
– Уверен. У него губы посинели, а на щеках специфический такой румянец. Ну, и запах миндаля. Короче, все признаки отравления цианистыми соединениями.
– То есть, он принял цианистый калий?
– Ну да.
– Значит, ему нельзя уже было помочь?
– Ты издеваешься? Это «калий-це-эн»! У него уже глаза застыли. Я, для порядка, все-таки пощупал ему шею – пульса, конечно, не было уже.
– Самоубийство… Но почему?
– Я так понимаю, что произошло недоразумение – он принял нас за кого-то, представлявшего для него смертельную опасность.
– Смертельную?
– Именно – иначе он не стал бы травиться. Выходит, так он боялся оказаться у них в руках. Похоже, мы попали, в чьи-то очень серьезные разборки.
– Но полиция…
– Что полиция?
– Они должны быстро выйти на нас!
– Не знаю, что они должны, но прошло уже шесть часов, и…
– Шесть часов?! – пораженно перебила Аня. – Не может быть!
– Да, шесть, и даже чуть больше. И никому мы пока что не нужны. Но если и придут, то что с того? Мы никого не убивали, и вообще, мы не совершили ничего противоправного.
– Но…
– Ну, что «но»?
– А пистолет?
– Но ведь он отравился.
– А твои отпечатки?
– Какие отпечатки? На чем?
– Ну, на его документах.
– Аусвайс его я взял бумажной салфеткой.
– А незаконное ношение?
– Ношение чего? Кто видел у меня пистолет, кроме тебя? – пожал плечами Макс. – И вообще, это мелочь. К твоему сведению,
Personalausweiß (нем.) – удостоверение личности.
