минут сидел в ней, а потом они уехали. Тогда я, выждав еще пять минут, поднялся к тебе. Номер машины я, конечно, запомнил: мало ли. Может пригодиться. Номер, кстати, не немецкий, а итальянский.
– Итальянский?
– Да.
– Ты видел еще что-нибудь?
– Нет. Когда я вошел, ты спала. Я тоже задремал в кресле.
Услышав слово «кресло», Аня вздрогнула. Ведь был же еще труп фрау Вайгель. Теперь Аня уже не сомневалась в том, что никаких галлюцинаций не было.
– Почему ты меня разбудил?
– Ты металась туда-сюда, с кем-то бурно дискутировала во сне, выясняла отношения. Сначала слова невозможно было разобрать, но потом ты совершенно отчетливо прокричала слово «записка».
– Прокричала? – удивилась Аня.
– Да, – подтвердил Макс, – диким голосом, так что у меня мурашки побежали по спине. «А записка?! Что ты с ней сделаешь»?! Ну, я решил, что пора тебя разбудить.
Аня молчала.
– Что за записка, Анюша? Это та, которую тебе подложили? С набором букв и цифр?
– Нет. Это другая.
И Аня рассказала Максу о том, что произошло в ее гостиничном номере. Макс был ошарашен и не сразу поверил.
– Театр абсурда какой-то! Слишком уж это смахивает на галлюцинацию. А скорее, на сон. Особенно эта безумная записка. Она, вероятно, приснилась тебе. У тебя размылась граница между сном и явью – это бывает от переутомления. Спутанное сознание.
– Записка про отпуск была! – убежденно сказала Аня.
– И где она?
Тут что-то мелькнуло у нее в голове. Она засунула левую руку в карман – пусто! Аню начало лихорадить. Оставалось последнее: она опустила в карман правую руку. Записка была там.
– «С понедельника фрау Вайгель в отпуске», – расправив ее, вслух прочел Макс.
Он сглотнул и, подняв от записки глаза, посмотрел на Аню. Во взгляде его сквозила тревога и озабоченность.
– Веселые картинки, – прокомментировал он. – Я вижу, дела тут еще круче, чем я думал. И, главное, непонятно, кто и зачем это делал. Столько трудов – ради чего?
– О чем ты?
– Ну, ты прикинь: принести каким-то образом труп в гостиницу, занести его в номер… И, кстати, каким образом? Потом унести его – опять же, куда? И как?! И чтобы никто не видел. Я уже не говорю о том, что нужно было убить эту фрау Вайгель. Похоже, что им убить человека это все равно что комара прихлопнуть. Но ладно, оставим пока моральную сторону в покое. Как это чисто технически можно было провернуть? И, повторяю: главное – зачем? Так заморачиваться, чтобы устроить представление для одного зрителя? Не слишком ли?
– Наверное, они хотели меня запугать, – предположила Аня, – вынудить меня уехать и бросить расследование.
– Стоп! Какое еще расследование?! Ты тут накосячила?
– Ничего я не накосячила! – возмутилась Аня. – Я отыскивала свою родословную – я за этим и приехала.
– Никогда не думал, что генеалогические исследования могут привести к такому фейерверку! Ты точно
