ваши умственные способности будут раздражать. Это столь же вероятно, как и выйти за того, кто их оценит.
– Благодарю за разъяснение, – язвительно сказала Сесили. – Но, как я уже говорила вчера вечером, это не обсуждается.
– Знаете ли, мисс Херстон, – начал Лукас, – мужчины, которых вы отобрали в качестве кандидатов, не все такие же тупые, как бедняга Винсон. – Голубые глаза Лукаса пронзили Сесили пристальным взглядом. – Вы когда-нибудь задавались вопросом, каким окажется ваш брак с одним из них? Что будет после того, как вы доберетесь до дневников вашего отца?
Лукас, понизив голос, протянул руку и дотронулся большим пальцем до ее нижней губы.
– Ведь супружество – это еще и постель!
К своей досаде, Сесили почувствовала, что заливается краской. Черт бы побрал его светлость за то, что так на нее наседает! Но несмотря на недовольство, Сесили ощутила, как от его прикосновения ее сердце забилось чаще.
Пытаясь совладать со своим голосом, она пробормотала:
– Я об этом думала. – Спрятав свое смущение под маской надменности, добавила: – И готова исполнять свой долг.
Уинтерсон, покачав головой, взял ее руку в свои ладони.
– Сесили, вы заслуживаете лучшего, чем всю жизнь исполнять обязанности жены лишь во имя долга.
Сесили с ужасом осознала, что от этих слов у нее выступают слезы на глазах. Управлять румянцем она не могла, но сдержать слезы было все-таки в ее силах, и она усилием воли подавила желание уткнуться лицом в сильное плечо Уинтерсона.
– Я полагаю, что интимные подробности моей семейной жизни, пусть даже только гипотетической, никого не касаются. – Сесили высвободила свою руку. – Так же как и другие детали моего плана по получению дневников отца.
Лукас уже мысленно корил себя за то, что испугал ее своей откровенностью, но ему была невыносима мысль, что его энергичная Амазонка выйдет за какого-то высушенного школяра или, еще того хуже, идиота вроде Винсона, не способного ее оценить и не умеющего с ней обращаться. А их поцелуй… но об этом Лукас сейчас думать не мог, как бы ему этого ни хотелось. Ему нужно было найти способ отговорить Сесили от ее затеи. А еще лучше – предложить взамен какое-нибудь другое решение.
– Дорогая моя, не кипятитесь, – непринужденно сказал Лукас. Он понимал, что сейчас дружеский тон придется ей больше по вкусу, чем нежные слова. – Я не собираюсь руководить вами. Конечно, выбор мужа – это ваше личное дело, будь он членом Египетского клуба или нет. Но согласитесь – ведь нам нужно одно и то же: дневники лорда Херстона.
Уинтерсон заметил, что Сесили смотрит на него с подозрением. Что ж, по крайней мере она смотрела на него, а не в пространство.
– Я вас слушаю, ваша светлость, – мирно начала она.
– Возможно, это ускользнуло от вашего внимания. – Лукас одарил Сесили полуулыбкой, при которой, как он знал, у него на подбородке появляется ямочка. – Но я мужчина.
Сесили подняла бровь:
