style="font-size:15px;"> Древние фонари в жестяных перевернутых воронках качались над перекрестками, в смешанном свете луны и фонаря переливающаяся под ветерком листва карагача казалась мертвенно-бледной как рыбье брюхо.
Сторожа я увидел издалека, он шел по улице упругой спортивной походкой, постукивая палкой по дверям и напевая.
Я сполз в канаву, прижался к стволу дерева. «Дерево» – «дарахт», – вспомнил я.
В ледяной воде ломило ноги, распухшая горячая правая приятно остывала, левую – под которой всего несколько часов назад лежала карта на двести тысяч евро – сводило невыносимо.
Сторож скрылся из глаз, я вылез из канавы. Миновал перекрёсток, вышел на банковскую площадь и не поверил своим глазам.
На левом крыле банка, там, куда мы принесли обменять на афгани валюту, снятую с двух карт – не было вывески, не было придорожного штендера, не было таблички с курсом валют, не было даже занавесок на окнах.
Мёртвые пустые глазницы окон на плоском фасаде. Холодное сияние луны, как свет люминесцентных трубок в безлюдном больничном коридоре с отбитым кафелем, цвирканье и скрип насекомых, как щелчки реле.
Я стоял и смотрел. От мокрых бинтов к животу тянуло холодом, как будто стою по пояс в ледяном арыке.
Просто и элегантно.
Как котят.
Без всякой хаомы.
Сами сняли наличные с карты, сами принесли в обменный пункт и отдали.
Как же так.
А если бы мы уехали?! А если бы поехали менять в Душанбе… Аюп ведь разрешил?.. Нет. Нас назначили жертвами сразу, ещё в Москве. Ещё в Москве.
Мы просто облегчили им задачу.
Я облегчил. Заочковал. Не пришлось трудиться нас мучить, узнавать пароль, мы всё сделали сами.
Зачем Аюпу этот спектакль?
Какая разница.
Может, нужны были чистые деньги на счету?.. Мы сняли деньги с карты, сами отдали в кассу.
Может, в собственных глазах и по мнению жителей Аюп должен быть справедливым и карать только за обман.
Может, просто хотел накормить духов. Духи. Арвохъ.
Какая разница. Неважно. Рваться с расспросами к Аюпу или Мушкалишо я не буду.
Ничего, ничего… Дождаться утра, найду Лилю… Лиля поможет.
Двое мальчишек убирали стулья с обзорной площадки, подметали перед боулингом. Зелёный свет луны, на площадке пусто. Шелест чинар, крики птиц, глухие хрипы и стоны ночных зверей.
Десять долларов.
Подставив плечи, повели меня на ночлег, услужливо распахнули дверь.
Боковая пятиметровая подсобка в боулинге, щётки, тряпки, на полке пыльные шары с вдавлинами-ноздрями, огромное, почти до пола, окно смотрит прямо на площадь. На полу грязная кошма и грубое одеяло-попона.
Стандартная опция.
Мальчишки, кланяясь, вышли, я разулся, одежду снимать не стал. Упал на кошму и мгновенно уснул. Без сновидений, без мыслей, без кошмаров.
