Мне ее охранять наказали. Я ж не знал, что ты сам ее охраняешь. Кто-то, блин, из моих наемщиков тебе, видно, не очень доверяет.
– А что за наемщики?
– Меня с ними не знакомили. Большие дяди себя не светят, тебе ли не знать. А я что? Стрелок и есть стрелок. Со мной посредник общался.
– Да хрен бы с ними. А что Бонд?
– Какой Бонд?
– Ну, мужик тот, с кем ты на перроне переглянулся.
– А и верно, похож… Работали мы как-то вместе. Однажды. Но он же только игрок. Он отвлекает объект, затаскивает в игру, а я – или не я, или кто-то – свое дело делаю. А он платит.
– Какое дело?
– Плевое. Я тогда его напарнику по картам кое-какие бумажки в портфель подложил. В ресторане. Во Владике. А другие бумажки вынул и отдал тому, кто меня нанял. И все…
– На мелочи размениваешься, – сказал Пастух.
– А что, лучше в банду идти? К какому-нибудь Фиме Приморскому? Я уж лучше по мелочам. Все от уголовки подальше…
Минуты, отпущенные машинистом, пробежали. Тепловоз свистнул предупредительно. Вагоны лязгнули сцепками.
– Поговорим еще, – сказал Пастух. – Времени будет много. Ты ж нанялся за Мариной следить до Москвы. Ну и следи. Похоже, мы все-таки в какую-то жопу попали.
– Мы? Из-за Марины, что ли?
– Думаю, что она ни при чем. Слишком круто для очень пожилой тетеньки – и тебе слежка, и тебе попытка ограбления тепловоза и его команды. Со стрельбой…
– Может, не по ее душу? Ей и нас двоих – выше крыши…
– Тебя одного. А еще твоего знакомца, который сошел. Не исключено, еще кого-то, кого я не заметил пока… Но не бандюков же на нее натравливать!.. Это уж и не двадцать два, а все тридцать семь… Поживем – увидим, Стрелок, время есть, а Марина у нас одна.
– У нас?
– Ты ж за ней присматриваешь, да? А я сторожу. Нас уже двое, не так ли?
Стрелок подумал-подумал и сказал:
– Наверно, так. Лично я против нее ничего не имею. Хорошая бабушка. А присмотреть… Считай, у нас – четыре глаза…
– Двадцать семь минут просрали, – сказала проводница.
– Догоним, точная ты моя, – утешил Пастух. – Машинист же обещал.
– А вы бандитов видели? – Голос у проводницы был заговорщицкий.
– Увы, – сказал Стрелок, – они там далеко были. И местные ребята всех их повязали.
– Но этих-то двух говнюков мы повязали!
Она так этого хотела, чтоб «мы», и Пастух не стал спорить, подтвердил:
– Этих двух – мы. Все трое. Жди моментом медали, красивая, – на такую-то грудь…
Тихо кругом стало, спокойно даже, будто никакой банды с оружием и не случилось. Как отпустило. И то славно…
И опять спокойное время пошло. Как там у «горлана-главаря»: «Время – вещь необычайно длинная…» Очень верно сказано.
Глава четвертая
Марина
