Ты ведь знаешь, что осталось не так долго… Сколько? Месяц? Два? Или меньше? Вдруг уже завтра? Или, наоборот, протянешь дольше… год или даже десять? – Ее ладонь ложится на грудь, выдавливая остатки тепла и воздуха из легких. – Ты упрямый. Борешься. Но тем интересней, правда? Нам ведь было с тобой интересно?
Зачем она возвращается? Пусть бы ушла. Эйо сказала, что альвы убрались за море, и она точно не осталась бы одна. Оден знает страшную тайну королевы Мэб – она ненавидит одиночество.
– Как и ты.
– У… у меня есть невеста…
– Эта смешная девочка, которая тебя жалеет? Как надолго ее хватит, Оден? Когда ей надоест с тобой возиться? Или не надоест, и тогда однажды собственные ее силы иссякнут и она умрет.
– Нет.
– Да. – В глазах королевы впервые мелькает что-то, отдаленно похожее на чувства. Тень печали? – Все умирают. Когда-нибудь. Но ты не будешь спешить, верно, Оден? Ты меня не разочаруешь?
– …есть невеста…
– Конечно, имеется еще один вариант… источник тебе бы помог. Ты ведь достаточно долго жил на границе, чтобы слышать об этом?
– Нет.
– Слышал… и если представится возможность, ты же не откажешься?
Нельзя ей отвечать. Королева Мэб прощает молчание.
– Эта девочка, она ведь похожа на меня, правда? Ах да, ты не видишь. Но когда-нибудь зрение вернется. И что ты тогда будешь делать?
Ложь. Мэб сама мертва. Давно.
Эйо – радость.
– Запомни, Оден, я живу в каждом из моих подданных. Так скажи, ты сумеешь принять ее?
– …во всем мире не отыскать девушки прекраснее ее… Ее волосы светлы, мягки и душисты…
Заклинание помогает вырваться из сна, и Эйо обнимает, успокаивает, заставляя лечь, шепчет, что к любому кошмару можно привыкнуть. И вообще кошмары – это ненастоящее.
В реальности он ведь жив.
И разве это не замечательно?
Наверное. Утром, когда сил прибывает и дорога не кажется утомительной. Напротив, мир с каждым днем становится ярче, сложнее, хотя Оден и оставался слеп. Но зато он способен смотреть на солнце сквозь сомкнутые веки и видеть далекие пятна золота. Лежать, чувствовать под собой неровности земли, сухие травяные кочки. И стебли, царапающие плечо. Свет и тени, кружево листвы, отпечатанное на коже солнцем. Прикосновение ветра. Скрип надкрыльев жука, что запутался в волосах.
– Тебе плохо? – Эйо кладет ладошку на лоб.
– Мне хорошо.
– Нельзя столько на солнце валяться. – И падает рядом на расстоянии вытянутой руки. Она близко и в то же время далеко. – Ожоги я тебе лечить не буду.
Будет. Только до ожогов доводить нельзя, она и так каждый вечер себя досуха вычерпывает. А еще ночью нормально выспаться не получается.
Когда-нибудь ей надоест.
Или нет.
Источник действительно помог бы. У Эйо не хватает сил.
Но источника нет. И слушать королеву, пусть и обитающую сугубо в кошмарах, не следует.
– Я
