притолока входной двери в очередной раз врезала по макушке – Леша зашел в сени, ничего не почувствовав.
Тряслось все: и руки, и ноги, и губы, и все внутренние органы. Он, щурясь, ощупью поискал на столе стопку, не нашел, припал губами к горлышку припасенной бутылки – и не отрывался долго, зубы стучали по стеклу, пролитая водка стекала с подбородка, к которому прилипла какая-то бесформенная гнилая гадость – не то картофельные очистки годичной давности, не то еще что-то…
«Она меня отравила, – думал Леша, понуро сгорбившись за рулем и напряженно сощурившись – старые очки оказались на пару диоптрий слабее, чем нужно, и глаза отчаянно болели. – Точно отравила, других вариантов быть не может. И точно, она работала ведь фармацевтом, прежде чем податься в эту непонятную многоуровневую торговлю.
ЛСД или другие синтетические аналоги – все симптомы налицо, один к одному: яркие и совершенно жизненные галлюцинации наяву, другими людьми, естественно, никак не видимые…
Но зачем?
Избавиться от надоевшего зятя могла и проще – выгнать из квартиры, и все дела, я у нее не прописан, у меня вообще прописка тихвинская… А временная, студенческая, давно закончилась…
Побоялась, что уйдет и Ирина?
Хм-м… Все, конечно, может быть… Уговорить развестись с угодившим в дурдом мужем, наверное, проще… Правда, тогда должна посматривать хоть искоса, интересоваться: как подействовало? Или мастерски скрывает свой интерес к возможным симптомам? Ведь в четверг, после эпопеи с насосом, я вполне созрел для психушки…
А что будет сегодня при виде этой проклятой ямы? И телефон под рукой, недолго вызвать спецтранспорт – и в Саблино с песнями… Или куда там сейчас буйных возят…»
Женщины щебетали о своем на заднем сиденье и не обращали на его молчаливые раздумья никакого внимания, то есть вели себя вполне естественно, не проявляя ни малейшего подозрительного любопытства: теща живописала подробности недельного отдыха на даче у подруги, жена задавала заинтересованные вопросы, параллельно с неприязненным любопытством поглядывая в окно – в Спасовку ехала в первый раз, да и вообще за городом бывала редко.
Судя по мимике, окрестные пейзажи Ирину раздражали – хотя, похоже, ее бесил субботний вояж еще задолго до выезда из дома.
Инициатором поездки выступила Елизавета Васильевна, всерьез заинтересовавшись идеей сплавить молодую чету в деревню. Поэтому, закончив описание отдыха, она, наоборот, начала вслух восхищаться открывающимися видами. Тещу умиляло все: и живописно разваливающиеся избушки; и, напротив, выросшие на задах старых участков новенькие двух-трехэтажные виллы с готическими башенками; и торопливо пересекшая дорогу стайка белых гусей; и невысокие сельские водонапорные башни, в местах побогаче – окрашенные серебрянкой, в остальных – буро-ржавые. Ветеранам Второй мировой они наверняка напоминали немецкие гранаты с длинной ручкой, а психоаналитику-фрейдисту
