к хачкусу букетик цветов. – Десять лет назад кайцы взялись за оружие. В двух километрах южнее было поселение охотников.
– Это они? – взводный глянул на черепа.
– Да, они.
– А чего армию не вызвали? – спросил Женька. – Нужно было врезать…
– Нельзя. Кайцы тоже люди.
– Да разве люди такое делают? – Женька погладил автомат. – Я бы врезал, да так…
– Ступай к ребятам. – Офицер внимательно следил за кустами, теми, что росли у подножия холма. – Кажется, у нас гости. – Щелкнул флажок предохранителя.
– Не нужно. – Анастасия положила ладонь на ствол автомата. – Я пойду, а вы оставайтесь.
– Может…
– Нет, я все улажу. Мы принесли дары, мешок турликов. Кайцы чтят законы, они не нападут. Мы гости. – Анастасия натянуто улыбнулась и неторопливо пошла вниз.
– Командир, – тихо позвал сержант. – Не нравится мне это. – Дмитрий смотрел в противоположную сторону. – Похоже, их здесь целая тьма. Окружают.
– Рассредоточьтесь – и без нервов. Открывать огонь только по моей команде. Передай всем и каждому: только по моей команде! – прошипел взводный, с прищуром рассматривая полуголых аборигенов. Десять высоких, хорошо сложенных воинов с луками в руках вышли на открытый участок. Черные длинные, до плеч, волосы, немного раскосые глаза. На первый взгляд все как у людей. Но это только на первый. Кожа дикарей повторяла рисунок травы. Той самой травы, что была под ногами.
– Спокойно, Петя, спокойно, – прошептал взводный. Двое кайцев двинулись к столбу. – Иди к ребятам медленно, не торопись.
– А может…
– Иди к ребятам, – повторил офицер и отдал автомат. – Уходи.
– Понял. Если что…
– Уходи.
Аборигены взошли на пригорок, остановились. Кайцы изучали человека, а он рассматривал причудливые узоры на крепких, мускулистых телах.
«Татуировки, – размышлял взводный. – Нет, не похоже. Тогда что это? Может…» Из-за кустов появилась Анастасия.
– Шур иб кайши. Кайши-кайши! – выкрикнула девушка.
– Ухма пашкат. – Один из воинов кивнул, забросил на плечо мешок.
«Слава богу! – подумал Максим, провожая взглядом кайца. Но второй не торопился, стоял возле столба и таращился на офицера. – Проваливай! Давай-давай, топай к своим! – мысленно поторапливал взводный. – Чего уставился, урод, догоняй приятеля!» Но урод по-прежнему стоял, хмурил узкие, черные брови.
– Кухтун иб ута? – спросила Анастасия и широко улыбнулась.
– Иб ута шахрат, – вымолвил дикарь, тыча пальцем в штык на поясе взводного.
– Хочет меняться, – продолжая улыбаться, перевела Настя. – Впервые вижу и слышу, чтобы кайцы предлагали обмен айкуну.
– Кому?
– Айкун – это белокожий, то есть вы.
– Я не напрашиваюсь в родственники. Что будем делать?
– Не
