стный голос своего закадычного друга Лехи Шмакова.
– Здорово!
– Чо делаешь?
– Ничего. А ты?
– И я ничего. Вот решил звякнуть тебе, узнать, может, есть идеи?
– Какие еще идеи?
– Как воскресеньице провести.
– У меня никаких идей, и вообще…
– Чего?
– Какие идеи могут быть в такую погоду?
– Ты чего, друг, киснешь, как капуста в бочке?
– Вот-вот, именно!
– Ладно, кончай эту дурость, предлагаю куда-нибудь смотаться…
– Согласен! Смотайся ко мне, я один.
– А мамашка и в воскресенье трудится?
– Трудится, – вздохнул Гошка, – к очередной выставке готовится.
– Иду!
Через десять минут Леха уже звонил в дверь.
– Привет, вот и я! Ну, что делать-то будем?
– Давай видак посмотрим.
– Да ну его, надоело!
– В шахматы можно сбацать…
– Да ну тебя, Гошка, тоска смертная…
– Не понимаю, чего ты хочешь, – Гошка раздраженно пожал плечами. – Но я готов выслушать твои предложения!
– Во дает! – помотал головою Леха. – В таком разе я предлагаю…
Но он так ничего и не успел предложить, потому что в двери повернулся ключ и на пороге возникла Юлия Александровна, Гошкина мама.
– Не ждали? – улыбнулась она.
– Мам, что-то случилось?
– Да, и это просто прекрасно, что Леша тут.
– Почему? – вырвалось у Лехи.
– Мальчики, нужна ваша помощь!
– Всегда готовы! – тут же отозвался Леха. – Куда бечь?
– Не бечь, а бежать, – поправил его Гошка.
– Это верно, – кивнула Юлия Александровна, – но бежать-то нет нужды. Дело в том, что послезавтра возвращается в Москву моя подруга Люся…
– Ой, правда? – обрадовался Гошка. – Она тебе звонила?
– Конечно, и просила немного прибраться у нее в квартире, купить кое-что на первое время. Поможете?
– Еще бы! – воскликнул Гошка. – Алеха, ты не против?
– Да нет, – без особого энтузиазма отозвался Леха. Гошку он, может, и послал бы куда подальше с таким предложением, но отказать Юлии Александровне никак не мог. – А когда надо-то? – поинтересовался он.
– Да хоть сейчас. Я вот только переоденусь, и поедем.
– Мам, а зачем тебе-то туда переться? Думаешь, мы сами не справимся?
– Сами? Да, пожалуй, справитесь, вот только… Нет, сделаем так – поедем туда немедля, я посмотрю, как там и что, а потом мы распределим нагрузки. Не исключено, что я вас и вправду одних оставлю, у меня много дел… А продукты купим послезавтра, она прилетает только к вечеру…
И они втроем отправились на квартиру Людмилы Викторовны Хворовой, школьной подруги Юлии Александровны. Чтобы не терять время, они поймали машину и через двадцать минут были на месте. Дом оказался старый, запущенный, в подъезде воняло кошками, и все его стены покрыты какими-то надписями и рисунками.
– Ох, и почему у нас люди не могут жить по-человечески, – вздохнула Юлия Александровна.
Лифт не работал, и они пешком поднялись на последний этаж. Юлия Александровна достала из сумочки ключи. На мгновение ей стало как-то не по себе, но она усилием воли прогнала это ощущение.
– Тетя Юля, почему у вас руки дрожат? – спросил наблюдательный Леха.
– Дрожат? Да нет, просто замерзли, погода уж больно мерзкая, – пробормотала Юлия Александровна, вставляя ключ в замочную скважину. «Как хорошо, что я не одна», – мелькнуло у нее в голове.
В этот момент открылась дверь квартиры напротив и на площадку вышла пожилая женщина в бумазейном халате.
– Вы к кому? – не слишком приветливо поинтересовалась она.
Юлия Александровна обернулась:
– Мария Харитоновна, вы меня не узнали?
– Юля? Ой, мамочки, и впрямь не узнала, богатая будешь. А это твой сынок?
– Да, тетя Маша, это Гошка, а это его друг. Мне Люся звонила, просила прибраться. Тут все нормально?
– Да не знаю, Юля, я только вчера из больницы, аж три месяца там провалялась,
