Мак-Наббсе. Это был человек лет пятидесяти, с правильным, спокойным лицом, с прекрасным характером: скромный, молчаливый, мирный и добродушный. Мак-Наббс всегда шел туда, куда ему указывали, всегда во всем со всеми соглашался. Он никогда ни о чем не спорил, ни с кем не препирался, никогда не выходил из себя. Так же спокойно, как по лестнице в свою спальню, взбирался он на откос разбитой траншеи: ничто не могло его взволновать или отклонить его от пути, даже бомба; и, вероятно, он так и умрет, не найдя случая рассердиться. Мак-Наббс обладал не только высшей степенью обычной боевой храбрости, физической храбрости, свойственной людям большой мускульной силы, но, что гораздо ценнее, у него было и нравственное мужество – сила духа. Единственной его слабостью было то, что он был шотландцем с головы до ног, и даже не шотландцем, а сыном Каледонии и упорно придерживался всех старинных обычаев своей родины. Поэтому он никогда не хотел служить Англии, а свой майорский чин получил в 42-м полку горной гвардии, командный состав которого пополнялся исключительно шотландскими дворянами. Будучи близким родственником Гленарвана, Мак-Наббс жил в Малькольм-Кэстле, а будучи майором, счел совершенно естественным отправиться в плавание на «Дункане».
Таковы были пассажиры яхты, которой по непредвиденным обстоятельствам суждено было совершить одно из самых изумительных путешествий новейших времен.
С момента своего появления у пароходной пристани Глазго «Дункан» стал возбуждать любопытство публики. Ежедневно его осматривало множество народа; только им и интересовались, только о нем и говорили. Это не очень-то нравилось другим капитанам, в том числе и капитану Бертону, который командовал великолепным пароходом «Шотландия», стоявшим у пристани бок о бок с «Дунканом» и готовившимся плыть в Калькутту. Капитан этого громадного парохода действительно был вправе смотреть свысока на своего крошку-соседа, «Дункан». А между тем всеобщий интерес, притом со дня на день возраставший, сосредоточивался на яхте Гленарвана.
Время отплытия «Дункана» приближалось. Джон Манглс показал себя капитаном умелым и энергичным. Через месяц со дня испытания яхты в заливе Клайд, снабженный топливом, провиантом, оборудованный для дальнего плавания, «Дункан» уже был готов выйти в море. Отплытие было назначено на 25 августа. Таким образом, яхта могла прибыть в южные широты приблизительно к началу весны.
Когда проект Гленарвана получил известность, Эдуарду пришлось выслушать ряд предостережений, касавшихся утомительности и опасности подобного путешествия. Но Гленарван не обратил на них ни малейшего внимания, и решение его идти на поиски капитана Гранта осталось непоколебимым. Многие порицавшие Гленарвана в то же время втайне восхищались им. В конце концов общественное мнение открыто стало на его сторону, и вся печать, за исключением правительственных органов, единодушно осудила поведение лордов адмиралтейства. Впрочем, Гленарван был так же равнодушен к похвалам, как и к порицаниям, – он осуществлял то, что считал своим долгом, а до остального
