в канале.
Канал был, прямо скажем, ещё грязнее прежнего. Всего за сутки всё стало ещё хуже. Нас потрясывало, иногда мы словно задевали за какие-то невидимые ошмётки. Несколько раз вагонетка собиралась развернуться боком. Я пыталась направленными импульсами всё это компенсировать.
Шокер иногда немного ёрзал на сидении, и тогда его руки крепче сжимали меня.
– Что с тобой? Успокойся, не нервничай, Шокер. Доедем.
– Я не нервничаю, всё в порядке, – возразил он, но тут же задержал дыхание, потом резко выдохнул.
– Андрюша, что такое? – я погладила обнимающую меня руку. – Тебе больно?
– Нет, не больно.
– Ты очень напрягаешься. Успокойся. Дорога ухабистая, ты уж извини, если трясёт. Я стараюсь.
– Ты ни при чём. Ты молодец, ты очень хорошо ведёшь, чисто, легко. Ты и вправду лучшая.
– Тебе легко, потому что ты очень хорошо подготовлен.
Мы летели через слои. Самую грязную среднюю часть прошли с минимальными потерями скорости.
Чем ближе к поверхности, тем канал становился чище. Полёт выровнялся, и я немного расслабилась, отказалась от лишних манёвров и просто лежала с закрытыми глазами и контролировала полёт и состояние Шокера. Он был в порядке, по крайней мере, перестал ёрзать.
В руках Шокера мне было уютно. Появилось ощущение, будто не я его, а он меня несёт на руках через слои, а я всё та же маленькая беспомощная девочка, но мне больше ничего не страшно, потому что со мной надёжный защитник.
Я открыла глаза. Мало что можно разглядеть при слепой подсветке, но влажные глаза Шокера над собой я увидела. Он разглядывал меня.
– Что?
– Мне показалось, ты уснула. Спишь и улыбаешься, словно тебе что-то хорошее снится.
– Мне что-то хорошее думается. Но спать? Ты что?! Я же работаю!
Он наклонился и поцеловал меня. Губы сильные, властные. И сладкие, чего уж там… Да и поцелуй далеко не братский.
– Дам сейчас, и больно! – возмутилась я. – Не отвлекай меня!
– Не смог удержаться, извини, – усмехнулся он. А, помолчав, спросил задумчиво. – Интересно, кто-нибудь уже занимался сексом в канале?
Пожалуй, вопрос и в самом деле интересный. Но очень несвоевременный.
Он снова наклонился ко мне, я упёрлась рукой ему в грудь:
– Шокер, одно твоё неверное движение – и у нас будут проблемы. Будет немеряно времени на секс в каком-нибудь протухшем слое, где мы завязнем по твоей милости!
– Почему вдруг мы должны завязнуть?
– Потому что от твоих поцелуев у меня мозг клинит.
– Ну уж! – недоверчиво фыркнул он.
– Представь себе. Ещё сильнее, чем от алкоголя. Не перестанешь приставать – могу потерять канал и уронить нас куда-нибудь.
– Это вряд ли. Ты слишком хороший проводник.
– Вот именно! Я хороший проводник, а не девочка из эскорта. У меня перечень услуг ограничен.
– А,
