назад! – рявкнула я. – Сначала вымойся, весь, целиком. И лучше дважды. И постарайся уложиться в полчаса. Если окажется, что я ещё и еду зря готовила, я тебя просто убью.
Он послушно повернулся и вышел. Через минуту я услышала, как в душе льётся вода.
Пока Шокер мылся, я разогрела ужин и накрыла на стол. На одну персону.
Шокер появился в кухне весь мокрый, в чистом домашнем. Сел за стол, уставился с тревогой на одну тарелку и один комплект приборов.
– А ты?
– Я не хочу. В горло не полезет. А ты ешь, ешь. Я готовила, хотела тебе угодить.
Он принялся за еду, медленно, осторожно, стараясь лишний раз не звякнуть вилкой. Смотреть на него сил не было. Я отвернулась и молча стояла у окна, смотрела, как ветер отрывает и гоняет последние кленовые листья.
– Кира…
– Заткнись. Ешь.
– Да съел я, – укоризненно отозвался он. – Всё съел. Спасибо. Очень вкусно.
– А теперь ты уйдёшь наверх, и без особой необходимости я тебя не увижу. О-кей?
– Послушай меня, кроха…
– Не буду я тебя слушать, Андрей. Проваливай из кухни. Спокойной ночи.
Я не стала загружать посуду в мойку, помыла под краном. Прибралась в кухне и поднялась в детскую.
Тимоха уже проснулся, лежал и трепал зайца. Увидев меня, заулыбался, протянул руки. И тут меня прорвало. Я вытащила его из кроватки, села на пол, опираясь спиной на стену и положила его на колени. Я старалась не выть, не рыдать, не хныкать, просто позволила слезам течь. Тимоха шлёпал меня ладошками по мокрым щекам, удивлённо тараща глазёнки и что-то лепетал на своём непонятном языке, а потом и сам собрался заплакать. Я спохватилась, помурлыкала ему что-то, поцеловала, погладила, и он, всё ещё очень удивлённый, крепко уснул. Так крепко, что даже не почувствовал, как я его ворочаю, чтобы встать с ним на ноги. Уложив Тима в кроватку, я легла рядом на полу, опустив голову на лапу огромного игрушечного медведя и свернувшись клубочком. Через мягкий коврик чувствовалось тепло пола с подогревом.
Когда открылась дверь в детскую, я притворилась спящей.
Рука Шокера осторожно легла мне на плечо.
– Кира! Не надо на полу спать… Пойдём в постель.
– Руки убери, – прошептала я. – И уйди. Мне и здесь нормально.
– Ты не будешь так лежать! – строго сказал он. – Иди в спальню, я переночую в гостиной. И передатчик к себе заберу, встану к Тиму сам, если что.
– Ну вот что, Шокер, – я резко перевернулась, села на полу, заметила, как он отпрянул и невольно прыснула. – Да ты никак меня боишься…
Он опустил голову.
– Значит, так, Андрей. Ты оставляешь меня в покое и идёшь спать, куда тебе угодно. В спальню, в гостиную, в офис, к боевой подруге своей, куда захочешь. И никогда больше не пытайся обо мне заботиться. Я теперь сама о себе позабочусь.
Он встал и вышел.
Я взглянула через прутья кроватки, как там Тимоха, и снова улеглась на медведя. Ну не особо, конечно, приятное ложе, но на такой случай сойдёт. Приняв позу, в которой не очень сильно
