сколько можно! Опять по голове ударили! То зубов лишают, то голову срубить норовят! Слава богу, сознание не потерял, иначе стоптали бы конями за нечего делать. Андрей изловчился и быстро поднялся на ноги, крепко ухватившись за выпавшую из рук саблю, висевшую на шелковом шнурке, обмотанном вокруг кисти.
Подкрался сзади к степняку, рубившемуся с уланом Кулчука, и, уцепившись левой рукой за плечо татарина, стащил степняка с коня. Кольнул саблей в лицо распростершегося на земле неудачника и птицей взлетел на трофейного коня.
Окинув взором место битвы, Андрей остался доволен увиденным. Он отстегнул бармицу от железных пуговок на нагрудной пластине доспеха, с наслаждением вдыхая пахнувший травами воздух. Устало стащил мисюрку с головы. Прицепив шелом к луке седла, Андрей обтер пот, застилавший глаза, шапкой. Острая боль обожгла левое ухо. Андрей ухватился рукой за пораненное место и грязно, от души выматерился в сердцах. Мочку уха срезало татарской стрелой, глубоко оцарапав скулу, и она висела на тонкой полоске кожи. Кровь лилась ручьем. Морщась от боли, Андрей резким движением оторвал срезанную ткань. Спешился, наклонился над покойником, отрезал от халата относительно чистый кусок ткани, приложил к кровоточившей ране. «Интересно, как я буду выглядеть, ну скажем, через пять лет? Безухий, беззубый – это точно. Лишь бы руки-ноги целы, да голова осталась на месте, да еще один важный орган, без которого жизнь не в радость», – отстраненно подумал Андрей.
Бой подходил к концу. Среди разбойников улан было мало, всего около сотни, остальные простые пастухи в стеганых халатах. Слава богу, среди татар оказался лишь один персидский терминатор, но и в одиночку он натворил дел: половина убитых русаков – его работа.
Исключая машину смерти родом из Персии, тяжеловооруженные уланы еще могли противостоять воинам Андрея в сече, а пастухи-скотоводы – нет. Гришка Мороз со своим дружком Третьяком и татары Кулчука не дали разбойникам возможности рассыпаться и закидать русских воев стрелами. Опять повезло. Рассыпься татары по полю, и посекли бы русских стрелами за милую душу.
– Кулчук, – морщась от боли, позвал князь своего верного слугу.
– Тута я, хозяин, – татарчонок выглядел весьма довольным, и как не радоваться парню, ведь свершилась кровная месть. Именно воины оглан-царевича разорили родное кочевье Кулчука, не пощадили ни женщин, ни детей. Сейчас от некогда большого рода Кулчука в живых осталось меньше двух десятков.
– Много бесермен убежало? – спросил Андрей, глядя вдаль на мчавшегося прочь степняка. За ним наперегонки в погоню бросились несколько татар с Гришаней-стрельцом.
– Нет, немного, – парень весело повертел головой. – Но пленные говорят, что полусотня рассыпалась по округе в поисках добычи. Дозволь людей отправить, найдем разбойников быстро.
– Уланы среди них есть? – Андрею очень не хотелось потерять добрые доспехи, в которых щеголяли татарские
