от того, что я примерно полторы минуты не мог открыть крышку пузырька.
– Не думала… что ты меня услышишь, – говорит она.
Делаю шаг вперед и замечаю россыпь веснушек у нее на носу.
– Я услышал, как кто-то разговаривает. Это была ты?
Незнакомка глядит на меня настороженно, словно не уверена, отвечать или нет.
Пристально смотрит мне в глаза.
Мне следовало бы повернуться обратно к могиле Ким, ведь я здесь только ради нее, но вместо этого с моих губ слетает вопрос:
– «Давным-давно», верно?
Девушка, не отрываясь, смотрит мне в глаза, эти слова повисают между нами.
Она заправляет прядь волос за ухо, ее щеки розовеют.
– Я… рассказываю истории, – произносит она и слегка касается одного розового цветка.
– Истории? Вроде… сказок?
– Да, – отвечает она и едва заметно улыбается. – Именно так. Что-то вроде сказок.
– Это круто, – говорю я, останавливаясь перед ней.
Нас разделяют розовые цветы. Девушка обута в желтые кеды и мыском ноги вычерчивает на земле перед собой полукруг. Больше она ничего не говорит, поэтому снова заговариваю я.
– Как тебя зовут?
Однако она спрашивает одновременно со мной:
– У тебя болит голова?
Моя голова? Я касаюсь шрама на лбу. А мне казалось, что под отросшей челкой его не видно.
Провожу по шраму кончиком пальца. Боль еще пульсирует в висках, но уже не такая сильная, как раньше.
– Как ты?…
– Марли, – говорит она, и снова наши фразы звучат одновременно. – Меня зовут Марли.
Марли. Это имя мне не знакомо, но ее лицо я определенно видел прежде.
– А я Кайл, – говорю я, радуясь, что наши реплики перестали накладываться друг на друга. – Кайл Лафферти.
Марли кивает и несколько секунд изучающе рассматривает мое лицо, потом говорит:
– Еда помогает. В борьбе с головными болями. – Я неосознанно смотрю на ее губы. Розовые, красиво очерченные, уголки чуть приподняты – они похожи на два лепестка. – Может, тебе поесть? Уже время обеда, – продолжает она.
Резкая боль пронзает мой висок, но проходит прежде, чем я успеваю его коснуться.
– Хочешь… пообедать? – спрашивает Марли.
– О, – тяну я, наконец уловив суть ее вопроса. У меня внутри всё холодеет. Я здесь не для того, чтобы заводить друзей, я пришел ради Ким. Качаю головой и делаю движение, чтобы отвернуться от Марли. – Нет. М-м-м, я лучше пойду.
– Но ведь ты голоден, – замечает она.
Я уже открываю рот, чтобы возразить, но тут, как по заказу, мой желудок громко, протяжно урчит. Марли прячет улыбку. С трудом сдерживаюсь, чтобы не улыбнуться в ответ, хотя ситуация действительно забавная. Для меня сейчас засмеяться – всё равно что свободно заговорить по-китайски. Но ощущения… приятные.
Марли права.
