разных городов с других континентов! – «Эллис» вывела сферическое изображение списков приглашённых, чтобы Макс мог лично их просмотреть.
– Пекин! Сеул! Дели! Москва! Хорошая работа и прекрасный выбор, Эллис! – довольный Макс не скрывал своих эмоций, почти по-детски радуясь.
– Да, Макс! Сама не ожидала! – ответила «Эллис» с едва заметным сарказмом, хорошо понимая, что эти нотки в её голосе сейчас заметить он не в состоянии.
Глава 5. Избавление
Егор договорился с младшим братом об утренней встрече рядом с больницей, в которой находилась на лечении мама. Будучи в салоне такси, окрылённый мыслью о возможном её исцелении, он не обращал внимания на тупую боль после операции. «Мама, мамочка!» – проносился в его голове её светлый образ. Он не стал дожидаться полной парковки такси в предусмотренном месте около корпусов больницы, пожелав выйти немного раньше. Он почти побежал, увидев возле входа в знакомое здание младшего брата.
– Ефим, молодец! Это мамины любимые цветы! – радостно крикнул он, приближаясь к брату и наблюдая, как тот аккуратно держит букет красных роз.
– Егор! Я еле тебя дождался! – сказал в ответ Ефим, посмотрев сначала на брата, затем на букет, и отдал его Егору. – Держи, виновник торжества! – немного иронично произнёс он.
Братья, «преисполненные» оптимизмом от скорейшей встречи с мамой, улыбаясь друг другу и её незримому образу, «влетели» в палату. Вбежавший первым Егор так неожиданно остановился на пороге, что следовавший за ним Ефим врезался в спину брата. Пустая койка, на которой ещё вчера находилась мама, была расправлена, на ней полностью отсутствовало постельное бельё, лежащее теперь кучей на полу и «перечёркнутое» буквой «Х» красной краской.
– Егор?! Как же так?! Я же вчера с ней разговаривал! Я обещал маме, что всё будет хорошо! Что ты нашёл деньги на первый этап лечения, и она обязательно поправится!
Ефим непонимающим взглядом смотрел на старшего брата, на его глазах проступили слёзы, а Егор всё отчётливее осознавал надвигающуюся страшную неизбежность.
– Фим, брат, прости! – выкрикнул наконец Егор, обняв и прижав к себе брата. – Фим, это я, понимаешь, я виноват! Я долго тянул с операцией! Если бы… – Егор не смог договорить, потому что Ефим начал кричать: «Нет! Нет!», после чего разрыдался на плече у старшего брата.
Они так и стояли, обнявшись и плача, и казалось, в этот миг сама природа, сопереживая их утрате и горю, разразилась за окном таким неожиданным и мощным московским ливнем.
– Это что ещё за трогательные обнимашки в моём отделении?! – раздался красивый женский голос, не лишённый строгости и власти, и Егор, повернувший голову в сторону открытой двери, увидел в коридоре рядом с палатой, безусловно, яркую женщину средних лет в белом халате. Она не просто была хороша собою, она словно являлась живым олицетворением всего положительного и «живого», чего всегда хватало с избытком в «человеческой» медицине.
Женщина
