о детдомовских, и всего добился своими руками и головой.
– А, Станислав, Груздев Стасик, так его здесь называли, помню, помню, конечно же, – но почему-то при этих словах, сказанных вроде бы с воодушевлением, ничего положительного ни в голосе, ни на лице директора не отразилось. – Обычный паренек был, середнячок, так сказать. Учился, как все, ничем особенным не выделялся, ни умом в точных науках, ни руками на труде, да и в спорте тоже себя не проявил. Я, честно признаться, до сих пор не пойму, почему он так высоко взлетел, видать, кто-то помог ему? Он хоть и не сирота, мать у него есть, да ей, работнице завода, трудно было его одной воспитывать, она его сюда на пятидневку привозила, но помощи ждать-то было не от кого. Друзья у него здесь были такие, что просто сорви-голова, особенно в конце учебы, в старших классах. Одного из них, Лешку Головачева, посадили ещё за несколько месяцев до окончания десятого класс. Я так и не знаю, получил ли он диплом о среднем образовании или нет.
– Ой, Иван Прокопьевич, можно здесь поподробнее, – Александр ловил себя на мысли, что «вот она, ниточка, нашлась, родимая». – Мне бы хотелось узнать о его друзьях-товарищах, а я никак их найти не могу, хотя уже четыре дня в вашем городе.
– Да я и сам толком не знаю, где они сейчас, – Иван Прокопьевич говорил правду, было видно, что он действительно мало что знает. – В последний год Стас общался с компанией таких же, как он и Головачев. Их человек шесть было, по-моему, Быков Иван, или Илья, Сорокин Федька, это точно, да ещё кто-то, точно не помню.
– Ну, а что с ними дальше, после окончания интерната стало, где сейчас они? – Александру хотелось узнать все, чтобы как можно больше собрать информации об этом периоде жизни Груздева.
– Я же говорю, что не знаю, Саш, – директор старался прекратить разговор на эту тему. – Почти все выпускники редко сюда приходят, практически единицы. А отслеживать их судьбу невозможно, слишком много их за мою карьеру здесь было. Груздев-то появлялся, но в последние лет пять-шесть, когда богатым стал.
– Вы что, серьезно? – от волнения у Александра сильно забилось в груди сердце. – Станислав Иванович сам лично сюда приезжал, и Вы видели его собственными глазами?
– Я лично видел его всего один раз, самый первый, – пояснил Иван Прокопьевич. – Груздев приехал весь такой важный, одет хорошо, на черной «Волге». На них тогда только наше партийное руководство ездило, я ещё, как только его машина вкатила в ворота, подумал, что начальство с проверкой приехало. А тут он вышел, очень веселый, мы с ним поговорили немного. Груздев сказал, что хочет помочь интернату, спрашивал, что именно нужно. Он в тот первый раз всяких детских игрушек привез, да ещё несколько ящиков конфет. А потом от него к праздникам, то есть на Новый Год, на майские праздники, к седьмому ноября, всегда эта самая машина приезжала с подарками, сам больше так и не появлялся. Ещё пару лет назад два телевизора
