девятнадцать ей с недавних пор начало становиться страшно.
Девятнадцать дней, девятнадцать то ли дев, то ли русалок, союз девятнадцати… Что бы это могло означать? Сны ее запутывали.
– Тут принято ждать по девятнадцать дней до свадеб. Соблюдем традицию.
– А почему так принято?
Моран промолчал.
– Я и не знала о такой традиции.
– Потому что не собиралась замуж.
Ее ошеломило то, что он уже навел справки.
– А о том, что я предполагаемая жрица Дарунона ты уже знаешь?
– Девушек много. Ему отдадут другую.
Вместо нее принесут в жертву другую? Это же чудовищно.
– Идем, – Моран подхватил ее за локоть и почти протащил на террасу, где разбили розарий. Головокружительный запах цветов заставил обо всем забыть. Две темнокожие женщины в восточных нарядах и тюрбанах ждали у мостика, ведущего от террасы к ее апартаментам.
– Это Ливия и Берсаба, невольницы из Этара и твои прислужницы.
– Рабыни? – Дездемона даже испугалась. В Оквилани рабов ни у кого не было.
– Называй их, как хочешь. Их подарил султан Этара нам на свадьбу, а еще сундук с восточными нарядами, которые ты вряд ли захочешь примерить. Но они все равно твои.
– Разве можно доставить подарок из Этара так быстро. О свадьбе объявлено лишь сегодня, а корабли из Этара и за пару недель сюда не доплывут.
– Кроме кораблей есть другие средства сообщений. Например, спина дракона.
– Ты надо мной издеваешься?
Моран снова рассмеялся. Его смех прозвучал холодно и жутко, как эхо в ледниках.
– Наверное, поэтому я и выбрал тебя. Другая, получив подарки, не стала бы спрашивать, откуда они, и мне бы не было сейчас так весело.
Дездемона обиделась. Никому не по нраву, когда над ним смеются. Она гордо сделала шаг по направлению к мостику с ажурными перилами. Благоухание роз опьяняло, но мокрое существо с клешами типа краба, спрятавшееся в шипах, могло напугать. Оно было синим, с панцирем, как у черепахи и головой, похожей на человеческую, но с витыми рогами. Оно стригло стебли роз щупальцами острыми, как ножницы.
Рабыни молчаливо ждали.
– Дездемона! – окликнул ее Моран. Он впервые назвал ее по имению, сделав непривычное ударение на предпоследнем слоге. Из-за этого имя показалось чужим. Так могли назвать какой-то призрак, который станет невестой короля, а не ее саму. – Не злись на меня! Понимаю, многое из моих нововведений кажется тебе странным, даже пугающим. Но, поверь мне, так надо. Со временем ты привыкнешь.
От глубоких звуков его голоса стало не по себе. Они проникали в мозг, как пары сладостного яда, от которого все меняется. Темнота и ужас начинают казаться обольстительными, манящими, а чудовища прекрасными. Если он и дальше будет с ней так говорить, то она сделает ради него
