не отвлекать внимание от псевдогорностаевой отделки». Натурального горностая, так же, как и натуральной кожи, в современной России было не найти – страна мехов превратилась в страну бережного отношения к животным.
Если Екатерина натягивала ткань на оголенные ноги, сверху расстегивались пуговицы; если же пыталась закрыть грудь, уползал нижний край. Разумное зеркало потеряло дар речи, увидев свою хозяйку в таком обличье. Для активации шокированного устройства потребовалась даже дополнительная аутентификация личности по отпечаткам пальцев.
– Я довольна, что Семен сам принял решение отказаться от дальнейшего участия в конкурсе. Мне не хотелось причинять боль хорошему другу. Столыпин – талантливый пиарщик, незаменимый ассистент, отличный организатор, он многого добился к своим двадцати трем годам. Но жениться наш вундеркинд пока не готов. Такой вывод сделали мы с его мамой. Кстати, приятнейшая женщина. Семен с ней настолько счастлив, что больше ему никто не нужен.
Генри кивал, не отрывая глаз от блокнота.
– Вернется ли Столыпин к своей прежней работе в качестве обер-камергера?
– О, конечно! Сейчас Семен на больничном, дома, восстанавливает нервы. Папенька очень ждет его обратно. Давненько Столыпин не применял свой магнитный пропуск по назначению!
Генри молчал, похоже полностью отключившись от беседы. Сегодня он выглядел не так, как обычно: вместо футболки – светлая рубашка, галстук. «Неужто и до него стилисты «Всемогущего» добрались?» – подумала великая княжна.
– Генри?
– Простите, ваше высочество, – встряхнулся интервьюер. – Итак, конкурс завершится через месяц. Через считаные недели все будет кончено: вы отдадите руку и сердце победителю проекта. К этому моменту осталось всего двое соперников: Иван и Алексей. Поделитесь со зрителями своими мыслями о каждом из женихов?
– Разумеется. – Екатерина снова потянула мантию вниз. Две верхние пуговицы с готовностью разошлись. – Очень трудно будет выбирать между Иваном и Алексеем, они такие разные! Каждый хорош по-своему. Иван внушает чувство умиротворения. Думаю, его можно сравнить с классической музыкой. Вы же понимаете, Генри, вы же сами играете на гитаре! Я хочу сказать, общение с Иваном успокаивает, настраивает на серьезный лад. А Алексей – это такой данс-поп или поп-рок, в общем, нечто бодрое, современное, с басами и ударными, знаете? С ним не соскучишься. Всегда развеселит… Генри, вы меня слушаете?
– А? Да-да, простите. У меня вот какой вопрос: неужели вы не видите их недостатков? – неожиданно эмоционально воскликнул Генри.
Екатерина растерялась. Вопрос был задан как-то странно. С претензией, что ли. Однако прямой эфир – это как спуск по горной реке на каяке: думать некогда, паузы недопустимы, нужно действовать.
– Пожалуй, порой мне бы хотелось, чтобы Иван был чуть более открытым, – честно сказала Екатерина. – Нежность он проявляет пока только к собаке на конюшне. Попросил у меня разрешения взять Золушку
