длинная борода и лохматая грива волос мигом сбились в космы и покрылись слюной, обильно стекающей из пасти Горихвоста. Вдоволь поваляв злыдня, вурдалак скинул длаку, выпрямился в полный рост и потребовал:
– Отдавай книгу, ворюга!
– Какой я тебе ворюга? – уползая на коленях в угол, запричитал злыдень. – Совсем сбрендил?
Горихвост стегнул его лаптем по морде. Злыдень сморщился, но стерпел.
– Не жжется? – участливо спросил вурдалак.
– Пусти! – хныкнул Игоня.
– Тебе одному этот лапоть не прожигает ладони. Признавайся, откуда ты его взял?
Упырь придвинулся и с угрозой навис над бородатым мужичком, отчего тот совсем съежился.
– Говори! – властно велел вурдалак.
– Хочешь правду услышать? – брызжа слюной, заорал злыдень. – Послушай, перед тем, как с тебя шкуру спустят. Тут сейчас вся деревня соберется. Мужики не упустят случая поквитаться с волчищем.
Упырь осторожно ткнул Игоне в брюхо когтем, отчего тот завыл.
– Этим лаптем в меня швырнул сельский староста Воропай, когда выгонял, – вращая выпученными глазами, заговорил злыдень. – Лапоть-то непростой, заговоренный. Деревенская ведьма превратила его в оберег от нечистой силы. Воропай как погнал меня из-за печки, так я и не усидел. А у вас в лесу сыро и стыло. Приютиться мне негде, ни тепла, ни постели. Я пошел к Воропаю и начал проситься обратно в избу. Он сказал: помоги вывести из Дикого леса всю нечисть, сам в лесу станешь хозяином. Выстроим тебе хоромы, каких ни у кого больше нет, всей деревней требы класть станем. Будешь кататься, как сыр в масле…
Игоня облизнул пересохшие губы.
– Ну а ты что? – потребовал Горихвост.
– А я согласился, – продолжил Игоня. – Куда мне было деваться? Не в лесу же куковать с вами, пещерными пнями. Я Воропаю поведал, что пока у вас Черная книга, вы ничего не боитесь. Он и велел мне книгу скрасть, да знак ему дать, чтобы всем селом выкурить вас, чертей, из гнезда.
– Выходит, это ты книгу скрал? – задыхаясь от гнева, спросил Вахлак.
– Я, а кто же еще? А лапоть, что не давал мне покоя и напоминал о позоре, я подложил, чтобы вас, лесных дикарей, осрамить.
– Как так вышло, что он тебе руки не жжет? – спросил Горихвост.
– Так же, как и тебе. Ты не здешний, а я – деревенский. А оберег силен только против лесовиков. Ведьме на ум не пришло заговорить его от всех тварей, что ни водятся на белом свете. Потому тебя и пронесло.
– Зачем тогда ты меня спасал? – недоуменно спросил Горихвост. – И от дуба меня отвязал, и длаку мне возвращал аж два раза?
– А мне выгодно было, чтобы упырь тебя не споймал. Пока ты в бегах – все думают, что ты – вор. На меня никто даже не смотрит. А кабы Вахлак ткнул тебя огоньком, то быстро бы доискался, что ты не при чем. Тогда все кинулись бы за настоящим виновником, ну а на кой ляд мне это?
– А откуда оклад в моем логове взялся?
– Я подбросил, пока ты по лесу носился. Для верности.
– Книга
