на лодке в Дубовую заводь, со всех сторон раздавались шелест и шорохи. Все звери и птицы, живущие у ручья, собрались, чтобы проводить гномов – зяблик Цвирк и зайчиха Попрыгýша, водяные крысы и ежи, сони, кроты и белки: гномы и не подозревали, что у них так много друзей! Все собравшиеся затрепетали от волнения, когда гномы налегли на вёсла и развернули «Стрекозу» носом против течения.
Вьюнок, услышав доносившийся снаружи шум, выскочил из спального мешка и метнулся к двери. Он так торопился, что совсем забыл пристегнуть свою ногу и упал, растянувшись на тростнике. Горько рыдая, бедный маленький гном подполз к двери и осторожно выглянул наружу.
Шёл дождь, и по коричневой воде расходились маленькие круги, а вдали за ивами первые лучи зари осветили небо на востоке. Вьюнок увидел зверей, столпившихся на берегу, беспокойных птиц, рассевшихся на нависших над водой ветвях деревьев и кустов, а вдали, на другой стороне заводи – едва различимую лодку, направлявшуюся к Перекату, с Меумом и Тысячелистом на вёслах. Она становилась всё меньше и через некоторое время скрылась из виду за излучиной.
Это был самый горький момент для маленького гнома за всю его жизнь, единственный момент в жизни, когда ему было очень и очень больно. Жизнь вдруг потеряла для него всякий смысл, и будущее представлялось мрачным из-за ужаса одиночества.
Целое облако птиц – дрозды, зяблики, камышовые овсянки и синицы, – парило поодаль, над Перекатом. Птицы кружились и на все лады распевали свои песни. Вот уж поистине королевские проводы! Вьюнок смотрел, как птицы улетали всё дальше и дальше, исчезая за верхушками кустов. Наконец, их звонкие голоса затихли вдали, и теперь до гнома доносился лишь тихий шум дождя, капли которого падали на водную гладь Дубовой заводи.
Вьюнок заполз обратно в свой спальный мешок. Его сердце разрывалось от горя и отчаяния.
Благодаря помощи Водокрыса «Стрекоза» легко прошла Перекат, и гномы вскоре оказались в спокойных водах выше по течению. Кружившие над ними птицы одна за другой улетали на поиски завтрака, а сопровождавшая их флотилия камышниц и водяных крыс понемногу отстала, а затем и вовсе рассеялась: каждый отправился по своим делам.
Гномы изо всех сил налегали на вёсла и довольно быстро продвигались вперёд по спокойной воде. Ручей петлял; ивовые заросли по берегам покрылись молодой зеленью; дикие ирисы повсюду выпустили бутоны, то тут, то там на поверхности воды плавали большие листья кувшинок, усеянные каплями дождя, словно жемчужинами. Жаль, что не было солнца, как раз наоборот, – дождь шёл, не переставая, но он был тёплым и потому не доставлял неприятностей, а прибрежная растительность источала восхитительные ароматы. Одна маленькая заводь, лежавшая чуть в стороне от основного русла ручья, была устлана великолепным ковром из белоснежных водных лютиков, а другая была усеяна ранними бутонами водяных лилий, чем-то похожими на маковые головки с отпавшими лепестками.
У гномов не было времени любоваться всеми этими красотами – усердно работая вёслами, они редко отвлекались и смотрели в основном на дно лодки.
