извиниться за нашего собрата, он сам не свой с тех пор, как повстречал Небесных гончих.
– Да, это так, – тут же заявил Морошик с гордостью в голосе. – После этого никто не сможет остаться прежним! Стоит лишь раз отправиться в путь с дикими гусями, и дух странствий входит в твою плоть и кровь.
На лице Морошика появилась мечтательная улыбка, и остальные присутствующие уже было решили, что он снова собирается исполнить какую-нибудь песню.
– Только подумайте, – продолжал Морошик, – в эти самые минуты Небесные гончие отправляются в путь! Я так и вижу, как они собираются в огромные стаи на песчаных берегах, слышу, как бьют колокола на бакенах[16], чувствую запах моря и слышу шум волн, разбивающихся о морской берег. На север! На север! Этому Великому зову никто не может противиться!
Морошик вскочил и стал беспокойно расхаживать по каюте, но через несколько мгновений Вьюнок стремительным движением схватил его за пояс кожаных бриджей. А затем случилось нечто невообразимое. Меум вскочил, за ним – Белка; Тысячелист вцепился в одну ногу Морошика, а Вьюнок ухватился за другую, и через пару мгновений началась страшная возня и потасовка. Стол был перевёрнут, Бена и его супругу дважды сбили с ног. Светильник упал и погас, по кают-компании разнёсся запах палёного масла – вы ещё никогда в жизни не видали такой безобразной сцены!
– Запереть его в носовом кубрике! – задыхаясь, прокричал Вьюнок, который едва удерживал Морошика за шиворот.
Наконец, несчастного пинающегося Морошика скрутили, вывели на палубу, втолкнули в носовой кубрик и заперли там. Морошик устроил в кубрике ужасный погром, он изо всех сил колотил в дверь и обзывал всех, включая Бена, кучкой протухшей капусты.
– Уф-ф-ф, – выдохнул Вьюнок, когда в кают-компании снова воцарился мир, и всё привели в порядок. – Надеюсь, теперь мы сможем спокойно поговорить без этого глупого маленького идиота, который всех раздражает и срывает все наши планы. Бен, я снова должен извиниться за эту сцену, – не знаю, чтó нашло на Морошика. Раньше он всегда был таким спокойным и рассудительным.
Бен ответил, что всё в порядке и что он всё понимает, но обе птицы, казалось, чувствовали себя очень неловко. Устраивать ссоры в присутствии гостей всегда и везде считалось очень неприличным делом.
– На мой взгляд, – произнёс наконец Бен, – вопрос о том, чтобы где-то осесть, то есть найти другое дерево, весьма и весьма сложный. И я собираюсь сказать нечто такое, что может удивить и даже расстроить тебя, Вьюнок. По моему мнению, в непоседливости Морошика что-то есть. Правда состоит в том, что наша Англия теперь уже совсем не та, что раньше. Посмотрите на всех этих железных птиц, на автомобили и поезда, которые снуют теперь повсюду. Нет, Англия становится неподходящим местом для таких, как мы. Вот если бы нам удалось найти какое-нибудь другое место, я хочу сказать – милое и спокойное местечко, где мы могли бы жить, пока люди не прекратят вырубать деревья и губить природу! Я не сомневаюсь, что однажды всё опять наладится, и наша страна снова станет старой
Давным-давно бакены снабжали колоколами. Когда бакен качался на волнах, звон его колокола предупреждал моряков о приближении к мелководью. –
