в темноте.
– Ты – лучшее, что было со мной, – сказал я.
Влажный поцелуй. Вздох.
– Нет. У меня слишком странная жизнь, я ничего не могу обещать тебе. Я и себе-то ничего не могу обещать.
– Подожди! Давай обсудим.
– Я в душ. Вернусь, и обсудим.
Я слушал, как она шлёпает босиком, как шуршит одеждой. Как льётся вода, омывая её кожу – нежную, гладкую. Горячую.
А потом хлопнула входная дверь.
Она ушла.
Не оставив ни надежды, ни имени.
* * *
– Вы опоздали на четыре минуты.
– Бывает.
– Господин Спрутс передаёт вам своё неудовольствие.
В другой раз я бы сказал, в какое именно отверстие он должен засунуть своё неудовольствие. Но сейчас я любил весь мир, в том числе этого нескладного секретаря, составленного из хромированных трубочек и стекла.
Я даже Спрутса сейчас любил. Триллионера, торговца рабами и наркотиками, наживающегося на всех способах убийств и саморазрушений.
И дело было совсем не в полумиллионе монет. Ещё пара таких предложений, и можно будет завязывать с наёмничеством. Тогда хватит на Мечту. Да, дело было не в нулях, а в жарком дыхании и протяжном стоне, которые до сих пор бродили в моей голове и заставляли глупо улыбаться.
– Извини, приятель. Эта ваша Миля… Задержался немного.
– Ваш конкурент тоже шёл через Милю, но не опоздал.
– Ладно.
– Сдайте оружие.
– Я пустой.
Секретарь распахнул дверь:
– Господин Спрутс ждёт вас.
Тусклый фиолетовый свет. Запах плесени и сырость. Не сразу разглядел мерцающую алмазную ванну, из который на миг выглянули выпуклые глаза. Головорукий забулькал:
– Я рассмотрел кандидатуры лучших наёмников Галактики и остановился на двух. Первый – Макс Шадрин, без гражданства, гоминид.
Вспыхнул прожектор и осветил меня: я продолжал глупо улыбаться, но этого никто не видел – шлем скрывал лицо.
– Второй – Диан, система Дракона, раса не определена.
Я вздрогнул, упал на колено и начал хлопать себя по пустой кобуре. Мамина печень!
В двадцати метрах от меня чёртов рогач яростно дёргал клапан разгрузки, тоже ища оружие – и не находя.
Я отпрыгнул в сторону, чтобы уйти с линии огня, но только ударился о стакан силового поля. Спрутс застраховался от того, что участники перебьют друг друга до начала вечеринки.
– Пустите меня! – ревел трёхметровый урод, бросаясь на прозрачную стенку. – Я вырву ему кишки.
– Не лопни, пресмыкающееся. Ещё неизвестно, кто кому ливер выпустит.
Спрутс захихикал:
– О, я правильно выбрал соперников. По крайней мере, состязание будет бескомпромиссным.
– К чёрту состязание! Выключите поле, я сожру его
